Твой яд мне по вкусу

— Это была самая милосердная женщина из известных мне. Она всегда обо всех заботилась и беспокоилась, что в конечном счете и свело ее в могилу… Даже на последней стадии рака она гладила мои рубашки и готовила мне завтрак перед школой… Ее не стало, когда мне было шестнадцать.

Я слушала его рассказ о матери, затаив дыхание. С каждым новым его словом я чувствовала, как напряженное тело Максима пронизывают волны тоски и боли… Он расслабился, когда я ласково прижалась губами к его виску.

— Знаешь, какое у меня самое приятное воспоминание о моей маме? — спросил Максим.

— Хотелось бы узнать… — ответила я едва слышно, перебирая пальцами его волосы.

— Я никогда не любил молоко. Просто терпеть не мог. Ни вид, ни вкус, ни запах… Но когда я болел маленьким, мама поила меня с ложки молоком с медом… При этом она рассказывала всегда какие-то интересные истории, отвлекая меня от чувства отвращения к этому пойлу… — Максим поморщился.

— Это очень трогательно…

Наши взгляды встретились, и мы нежно поцеловались.

— Майя, у меня тоже есть к тебе вопрос. Если ты не возражаешь…

МАКСИМ

Она сидела на моих коленях, обвивая своими изящными руками мою шею. Пальцы Майи деликатно играли с моими волосами. Я не мог надышаться сладковатым ароматом ее кожи. У меня просто кружилась голова от всего этого…

Когда я держал Майю в своих объятьях, у меня на языке крутился только один вопрос. И получив одобрительный кивок от нее, я задал его:

— Почему ты до сих пор девственница?

Она вздрогнула. Я ласково погладил ее по спине и поцеловал в шею, чтобы снять напряжение.

— Не думай, что я зациклен на этом… Просто я пытаюсь понять… Ты уже взрослая девушка. И ты очень красивая девушка, — я выразительно посмотрел на нее, — Неужели не нашлось ни одного мужчины, который смог бы очаровать тебя настолько, что ты решилась бы заняться с ним сексом? Мне кажется, ты не из тех моралисток, которые умышленно берегут себя до брака и все в таком роде…

Майя глубоко вздохнула и опустила взгляд на свои колени. Я уже приготовился ловить ее руку, направленную к уху, но, к моему изумлению, в этом не было необходимости. Она удержалась.

— Ну, просто… В то время, когда это вполне могло произойти, в моей семье кое-что случилось… И мои приоритеты поменялись на долгие пять лет… У меня не было ни времени, ни сил на свидания…

— Что случилось в твоей семье? — осторожно спросил я.

Майя сделала еще один глубокий вдох. Я обратился в слух.

— У нас был маленький дачный домик. Мы проводили там практически безвылазно каждое лето. Пять лет назад… Мы с бабулей развлекали мою двухгодовалую сестру Василиску во дворе… Мои родители были внутри дома. Мама готовила на кухне еду. Папа что-то чинил в гостиной… Я помню, как у меня заложило уши от взрыва и чуть не откинуло назад на несколько метров. Инстинктивно я прикрыла Ваську своим телом и схватила бабушку за руку, увлекая за собой на землю. Когда я посмотрела на наш дом, он был в огне… Специалисты определили, что произошел взрыв бытового газа. А так как дом был деревянный, то его сразу же охватил пожар… Мама погибла на месте — у нее не было шансов. Отец, с тяжелейшими ожогами и травмами, попал в реанимацию. Врачи боролись за его жизнь, но, к сожалению, безуспешно… Он пришел в себя за несколько минут до смерти. Я была с ним в палате. Единственное, что он успел и смог мне сказать — «Позаботься о них». И все. Мы с сестрой остались сиротами. С тех пор, вся моя семья — это бабушка и Вася. У бабули довольно тяжелая форма гипертонии. А Василиска осенью станет первоклашкой… Я положила на алтарь их благополучия свое личное счастье, учась в университете и хватаясь практически за любую приличную работу, чтобы обеспечить нашу жизнь…

Я почувствовал, как на моем лице заиграли желваки от сострадания, смешанного с уважением, к этой хрупкой, но такой сильной духом девушке на моих коленях. Крепко прижав ее к себе, я прошептал ей на ухо то, что больше не мог сдерживать и отрицать:

— Ты совершенно невероятная, Веснушка… Я влюбляюсь в тебя с каждым днем все сильнее и сильнее…

МАЙЯ

Максим сказал, что влюбляется в меня.

От этих его слов в моих ушах звенело. Я не могла перестать думать об этом и улыбаться, как идиотка.

Мне хотелось обнять весь мир!

После того нашего разговора я чувствовала такую теплую связь с ним, будто мы соприкоснулись душами. Это было что-то очень значимое, очень ценное для нас обоих.

Максим открывался для меня с совершенно новых, неожиданных сторон.

Талантливый пианист.

Защитник девушек.

Любящий сын своей матери.

Золотой медалист, черт возьми!

Ну разве могла я подумать, что в нем скрывается столько положительных черт, когда в начале нашего общения он сыпал оскорблениями и язвительными замечаниями в мой адрес?

Господи, сейчас это все казалось таким мелочным и несущественным!

Он был как увлекательный роман, который хотелось читать и читать…

Я понятия не имела, к чему это все приведет, но я вошла в романтический кураж и ни за что на свете не остановила бы это движение в неизвестность…

Все было настолько замечательно, что не верилось в правдивость этого.