Твои

— Спасибо, но на сегодня я закончила с фотосессией. — Отлепив от шезлонга изрядно вспотевший зад, я встаю. — Пойду немного поплаваю. Полин, пойдешь со мной?

Стерев пятно коктейля с подбородка, она мотает головой. Не-а. Мне и с Робертом хорошо.

Предательница.

Не боялась бы я выглядеть дурой — с разгону бы плюхнулась в бассейн. Не потому что люблю, когда вода заливается в нос и купальник впивается в задницу, а потому что не хочу ощущать вот это: как взгляд Роберта оценивающе шарит по моему телу, задерживаясь на плавках. Тут и без того печет.

Вода оказывается на удивление комфортной с учетом моей привычки мерзнуть и даже хлоркой совсем не пахнет. Начинаю подозревать, что в подборе тура для Роберта Вероника старалась куда лучше.

Перевернувшись на спину, я раскидываю руки и ноги и максимально расслабляюсь, имитирую подохшую морскую звезду. Я в раю, не иначе. Внутри кило клубники, никуда не нужно торопиться, за меня готовит здоровенный усатый мужик, Полинка счастлива, и завтра нас ждет прогулка на яхте. Именно ее мы выбрали путем женского голосования.

Но как и всегда, стоит только вознестись на пик наслаждения, кто-то или что-то обязательно попытается тебя с него спустить. В данном случае это ощущение врезавшегося в меня тела.

Чертыхнувшись, я с трудом возвращаю себе равновесие и возмущенно смотрю в загорелое лицо парня года на три меня старше. Желание костерить разрушителя удовольствия моментально стихает. Уж очень виноватым и симпатичным он выглядит.

— Прости, я тебя не заметил. Ты, как? Не ушиблась?

Вообще, плечо прилично ноет, но жаловаться в компании таких длинных и загнутых ресниц даже неудобно как-то.

— Все в порядке, — успокаиваю я и улыбаюсь в подтверждение. — Бывает.

В ответ парень тоже улыбается, чем зарабатывает себе окончательное прощение. Красивые улыбки — это еще одна моя слабость после здоровенных мужских кистей. Не зря же Полининому папаше мои десять из пяти с такой легкостью обломились.

— Можно угостить тебя чем-нибудь в извинение? — продолжает парень. — Например, свежевыжатый сок?

Интересно, он по жизни такой милый или подкатить ко мне пытается? Вечно теряюсь в догадках в схожих ситуациях.

— Спасибо, ничего не нужно.

— Я Максим, — не сдается он, продолжая улыбаться.

— Рада, — с запинкой отвечаю я и тут же вздрагиваю от громогласного и знакомого «Мама-а-а!», с легкостью заглушившего музыку.

Обернувшись, я со вздохом закатываю глаза. Полина машет мне обеими руками, как если бы оставался шанс, что я могла ее не заметить. Тоже самое да еще и с улыбкой во весь рот делает ее отец.

— Так ты с семьей здесь, — с заметным разочарованием комментирует увиденное Максим. — Извини. Просто у тебя кольца нет, вот я и решил…

Ну по крайней мере теперь я знаю, что он не просто милый, а действительно пытался меня склеить.

Машинально проследив движение его руки, убирающей с лба волосы, я без сожаления подтверждаю:

— Ага, с семьей. Первый день приехали.

Ну надо же — такой красивый, а пальцы — самые настоящие обрубки.

— Ладно, Максим, я пойду. Меня зовут.

Подтянувшись на руках, я выбираюсь из бассейна и иду к шезлонгам, с которых на меня смотрит команда подлых заговорщиков.

— Как поплавала? — скалится Роберт. — Вода теплая?

— Вода просто прекрасная, — ласково пропеваю я. — Полин, может сходите с папой в дальний бар? Хочу свежевыжатый сок.

— Да! — Полина с азартом вскакивает с шезлонга и дергает Роберта за руку. — Пойдем! Я хочу мандариновый.

Усмехнувшись, он встает, заставляя меня машинально отвести взгляд от темной дорожки волос, пересекающей его пресс.

— И какой тебе?

— Арбузно-брусничный, — со сладкой улыбкой воркую я. — С добавлением кокоса, пожалуйста.

Роберт раскатисто смеется, после чего они с Полиной, взявшись за руки, идут к дальнему бару — месту концентрации самых эффектных постоялиц отеля, приехавших на отдых без пары. Хочет изображать семью — пусть изображает.

17

Просыпаюсь я от настойчивого мамканья. С трудом разлепив глаза, натыкаюсь на нависшее надо мной лицо дочери.

— Ма-а-ам, вставай! Скоро надо ехать на яхту.

Поморгав, чтобы привыкнуть к свету, смотрю на прикроватные часы. Шесть утра. И какого, спрашивается? Мое нахождение в раю не предполагало ранних подъемов.

— А ты чего, собралась уже? — сонно бормочу я, садясь на кровати. — Сначала зубы надо почистить, а уже потом корону надевать.

— Я почистила, — снисходительно сообщает дочь и предупреждает мой следующий вопрос: — И волосы тоже расчесала.

Присмотревшись, я вижу: не врет. И даже косу попыталась заплести, правда получилось наподобие потрепанной змейки.

— Крольчонок, времени еще навалом, — я успокаивающе глажу ее по плечу. — Твой папа сказал, что выезд в половине девятого. Может еще полежим чуть-чуть, а?

Но Полина остается непреклонной. Недовольно сводит брови и, спрыгнув на пол, стягивает с меня одеяло.

— Ну вставай! Ты еще в ванной час провозишься, потом завтракать нас заставишь… Машина же может уехать.