Твин-Пикс. Последнее досье

Судья и прокурор после недолгих размышлений пришли к выводу, что за свой опрометчивый поступок Джеймсу придется провести шесть месяцев в исправительно-трудовой колонии и два года под административным надзором без права выезда за пределы штата. Многострадальному дядюшке Эду пришлось снять квартиру в Портленде, куда он и приезжал раз в две недели, чтобы Джеймс не поддался свойственной ему тяге к странствиям или не угодил еще в какую-нибудь западню. Под присмотром Эда Джеймсу удалось соблюсти все условия административного надзора, после чего он обзавелся новым «харлеем» и отправился в путь. Эд вернулся в Твин-Пикс, где Надин открыла магазин-салон тканей, который пользовался хоть и скромным, но все-таки успехом. Надин посвящала магазину все время, и Эд, считая необходимым поддержать ее начинание, во всем ей помогал, что создало еще одну преграду на пути к совместной жизни с Нормой. Короче говоря, патовая ситуация. Снова «повезло, как Харли».

Незаметно прошло десять лет. В 2006 году Джеймс все-таки вернулся в Твин-Пикс, на этот раз – на рейсовом автобусе компании «Трейлуэйз», потому что за несколько месяцев до того где-то в Западной Виргинии потерявший управление углевоз разбил его драгоценный «харлей» в лепешку. Впрочем, этим дело не ограничилось, и Джеймсу опять «повезло, как Харли», – он заработал сложный открытый перелом ноги, а поскольку денег у него не было, его отправили в реабилитационный центр округа. Теперь, когда Джеймсу уже минуло тридцать, керуаковская «романтика дорог» выветрилась у него из головы. Когда нога зажила, он вернулся в Твин-Пикс, на «Бензозаправку Эда», а через пару лет стал еще и подрабатывать ночным охранником в гостинице «Грейт-Нозерн». Он до сих пор холостяк, живет скромно, ездит на «форде-фокусе», играет на гитаре, сочиняет простые жалостливые песни о неразделенной любви, разбитых сердцах и так далее, а иногда даже выступает в местных барах. Насколько мне известно, он никогда никого ничем не обидел.

Шеф, при расследовании жизненного пути Джеймса Харли мне вспомнилось то, чему нас учили в Квантико: любой преступник может стать соучастником преступления, а любой невинный человек, оказавшись рядом с преступником, может стать случайной жертвой. Мне, наверное, возразят, что Джеймсу всю жизнь «везло, как Харли», но в действительности на его месте мог оказаться кто угодно. По-моему, его до глубины души потрясла смерть Лоры и он до сих пор не в состоянии ее забыть.

Хочу вас обрадовать: другим вашим знакомым в Твин-Пикс повезло больше. Норма Дженнингс, на долю которой выпало немало бед, приложила все силы к тому, чтобы превратить «Дабл Р» в заведение, которым по праву гордятся жители города. Когда деревообрабатывающая промышленность в долине пришла в упадок, а лесопилка Пэккардов закрылась, многие остались без работы. Норма снизила цены в закусочной, а тех, кто находился в бедственном положении, обслуживала взаймы и все излишки отправляла в приют для бездомных. Когда экономика региона несколько улучшилась, Норма стала подумывать о сети закусочных на концессионной основе; за ней даже ухлестывал какой-то приезжий из компании по производству «традиционных полуфабрикатов», который гарантировал огромный успех кафе «У Нормы» по всему северо-западному тихоокеанскому побережью.

Этот многолетний затор все-таки прорвало однажды поздним вечером, когда Надин корпела над гроссбухами в своем магазинчике под названием «Бесшумный бег бесшумных штор»[36] и случайно наткнулась в интернете на подкаст доктора Ампа. Она сразу же узнала своего бывшего психиатра и попалась, как рыба на крючок. Она стала его фанатичной последовательницей, приобрела себе и друзьям золотые лопаты, одну из которых установила, как священную реликвию, в витрине магазина. Теперь Надин жила согласно заповедям доктора Ампа: пила его фирменные конопляные коктейли, совершала прогулки, рекомендованные им для «единения с природой», боролась за «политическое обновление», делая пожертвования «достойным» благотворительным организациям. (По сути, бренд «Доктор Амп» – это смесь «Амвэя», Энтони Роббинса и «Грейтфул дэд»[37] в равных частях.) Энтузиазм Надин быстро перешел в своего рода религиозную приверженность, которая сделала то, чего за тридцать лет не сумели добиться терапевты всевозможного толка: Надин наконец-то стала жить в ладу с собой – уравновешенно, спокойно и счастливо.

Однажды вечером доктор Джакоби, в очередной раз выбравшись в город за припасами, заметил в витрине Надин свою золотую лопату. Он остановился, постучал в дверь, а потом впервые за двадцать лет увидел свою бывшую пациентку. Не знаю, о чем они беседовали, – поговаривают, что они теперь встречаются, – но две недели спустя Надин явилась на «Бензоколонку Эда» и вручила ему документы о расторжении брака, о которых он даже и не мечтал.