Твердая земля

— Хорошая мысль, — пробормотал он, спокойно набивая листьями табака трубку. — А скажите-ка, какова причина вашего путешествия в новые земли? Какой-нибудь родственник предложил вам кров после смерти родителей?

— Так и есть, сеньор, — кивнула я. — У меня есть дядя, брат матери, он живет на острове Маргарита. Больше никто не пожелал протянуть нам руку помощи, когда мой отец умер в темнице толедской инквизиции.

Капитан подскочил.

— Что вы такое говорите? — удивился он с тревожным видом.

— Это печальная история, — посетовала я. — Кто-то, мы так и не узнали кто, донес на моего отца в инквизицию, будто он не уважает священные узы брака. Вы знаете, что в последнее время церковь стала так же пристально следить за моральным обликом народа, как и за чужеземными ересями. Отец был не единственным добрым христианином, которого заперли в темнице за нарушение брачных клятв. В списках осужденных было много имен.

— Да, вы правы. К счастью, здесь дела обстоят гораздо лучше, — сказал он, поднимаясь с кресла и приближаясь к костру, чтобы разжечь трубку. Потом он вернулся, время от времени выпуская изо рта и носа дым. — Инквизиция в этих землях пока не приобрела такого же могущества, хотя не из-за недостатка желания, это уж точно.

— Оно и лучше для вас, потому что у нее нет сострадания. Когда мой отец заявил перед судом, что в обычном прелюбодеянии нет ничего незаконного, инквизиторы удвоили интерес и выяснили, что он не знает ни Символ веры, ни другие основные молитвы, и потому приказали обыскать наш дом и среди двадцати больших и малых книг обнаружили несколько запрещенных, согласно списку Кироги от 1584 года [11].

— Вы хорошо знакомы с этим вопросом, — сказал капитан, снова сев в кресло.

— Только в том, что касается меня, как в случае с отцом. Я не умею ни читать, ни писать, но хорошо запоминаю то, что мне интересно.

— И какие же они нашли книги? Вы знаете названия?

— Я помню лишь одну, поскольку, как я уже сказала, сеньор, я не умею читать. Если мне не изменяет память, она называется «Жизнь Ласарильо из Тормеса» или как-то в этом роде [12].

— Отличная книга, как по мне! — не смог сдержаться капитан. Я удивленно уставилась на него.

— Неужели вы ее читали? Кара за это, сеньор, — отлучение от церкви.

— А что случилось с вашим отцом потом? — спросил он, уклонившись от ответа.

— Он подхватил лихорадку и умер. Наша жизнь была разрушена. Наше имущество забрали, отобрали даже дом, кузницу закрыли, а оружие распродали по хорошей цене. Матушка просила помощи у должников и друзей, а также у своих родственников в Сеговии, но никто не хотел приютить семью, которую пометила инквизиция. Вы знаете, как это бывает.

— Наслышан, — отозвался он, сменив позу. — А что случилось с вашей матушкой?

— Точно мы этого так и не узнали, сеньор, — я столько времени не разговаривала, что у меня уже начало болеть горло, не только от избытка слов, но и из-за того, какую тоску навевали на меня воспоминания. — После смерти отца она изменилась. Мы поселились в убогой квартире, которую арендовали у гильдии оружейников Толедо, неподалеку от площади Сокодовер. С нами никто не разговаривал, даже не здоровались на улице, а медяки в кошельке кончались. Мне кажется, что она просто не выдержала, повредилась рассудком от горя и вины, и потому бросилась в реку. Мы погрязли в долгах, потому что тетушка Доротея приносила нам каждый день еду, хотя и брала ее в кредит.

Капитан всё в большем беспокойстве ерзал в кресле, перекладывая тонкую глиняную трубку из одной руки в другую, словно она его обжигала. Если ему не нравится это слышать, то тогда зачем спрашивает? Хватит уже копаться в моей жизни.

— И вот в этих печальных обстоятельствах, — сказал он, — появился дядя и спас вас.

— Не совсем так.

— Вы сказали, что вашу матушку звали Херонима Паскуаль?

— Именно так.

— И что у нее есть брат на острове Маргарита?

— Мой дядя Эрнандо, именно так.

— Эрнандо Паскуаль из Сеговии! — весело воскликнул он. 
Мое сердце ухнуло в груди. Он знаком с дядей? Отвезет меня к нему? 
— Уже многие годы я веду торговлю с Паскуалем и его компаньоном Педро Родригесом. Оба они — милейшие люди! Они владеют мастерской по производству латунных изделий на острове Маргарита и продают превосходную продукцию.

Тут на пляже появился негритенок Хуанито, отправленный в мое жилище за документами, и возбужденно подбежал к капитану, держа в руке жестяной футляр.

— Надеюсь, что вы меня не обманули, — пробормотал капитан, поднимаясь и направляясь к Хуанито, который даже не запыхался.

— Вы это хотели, капитан? — отрывисто спросил он.

— Да. Благодарю. Возвращайся к работе.

Вернувшись на свое место, сеньор Эстебан открыл футляр и развернул документы. Наша длительная беседа удивила моряков, которые время от времени бросали на нас взгляды. Я заметила, что они стали расспрашивать Хуанито, как только он отошел от нас.

— Что ж... — произнес сеньор Эстебан, просматривая бумаги. Выражение его лица изменилось.