Туз Черепов (ЛП)

Она оскалила зубы, через них с шипением вырывалось дыхание. Она была задета и больше не собиралась играть. В ее глазах была смерть.

— Дариан

Не зная, что делать, Фрей вытащил из-за пояса револьвер и трясущейся рукой направил на нее. Она нахмурилась, с изумлением посмотрела на него и склонила голову на бок, словно хотела сказать: «Да неужели?» Двигаясь быстро, как змея, она вышибла пистолет из руки Фрея и тот, скользя по полу, улетел куда-то в тени.

Фрей опять отступил на шаг, но она уже бросилась на него. Он почувствовал, как его с нечеловеческой силой подняли в воздух, держа за отвороты пальто, а потом он полетел через трюм, жалкий и беспомощный. Он ударился о штабель ящиков, и тело взорвалось болью. Удар выбил воздух из легких. Потом на голову свалились еще ящики, и край одного из них ударил его в висок, вызвав головокружение, очень близкое к потере сознания. Когда он вновь пришел в себя, наполовину похороненный в ящиках, его голова кружилась, зрение помутнело, а тело горело от боли.

Где-то была угроза. Он мигнул, попытался сосредоточиться и оглядел мрачный трюм. Там: расплывчатая фигура, медленно идет к нему. Триника. Демон. Триника.

«Вставай. Вставай, или ты покойник. Вставай, иначе она тебя убьет».

Он попытался встать. Ящики за его спиной задвигались и попадали, у него не хватило силы, и он опять упал на пол.

Триника приближалась, не торопясь. Он мог слышать негромкое хриплое дыхание, удары ботинок по металлическому полу, падение капель с потолка. За ней возвышалось устройство Азриксов, похожее на заключенное в кость ужасное сооружение, посвященное запретной богине «Делириум Триггер». В сердце устройства кружили тлен и разложение.

Не осталось никого, кто мог бы помочь ему. Крейк без сознания, ее демоническая сила превратила Кайна и Крунда в пресмыкающихся трусов. Он старался встать на ноги, не зная, что будет делать, когда встанет, только, чтобы не умереть на коленях. На этот раз за спиной не было никаких ящиков. Он уже был на полпути, когда ее руки опять схватили его и вздернули на ноги, и он оказался лицом к лицу с ней.

Она помахала чем-то перед его глазами, слишком близко, чтобы можно было понять, что это такое. А, амулет Кайна.

— Как?

Каким-то образом, одно слово выразило все ее намерение. Демон хотел узнать, как они научились нейтрализовать его силу. Более того, он хотел узнать, как все пришло к такому положению. Как так получилось, что пробужденцы потерпели поражение? Что пошло неправильно? Почему здесь появились маны? И кто он такой, этот капитан Фрей, так долго досаждавший им? Демон хотел узнать и сообщить это другим императорам, чтобы не совершить те же ошибки в следующий раз.

— Как? — спросила она, хотя ее губы не двигались.

Фрей начал смеяться. Истерика выплеснулась из него, и, хотя ему было больно смеяться, как ублюдку, он почувствовал себя лучше.

— Ты хочешь узнать, что происходит? — сказал он. — Дорогуша, ты спрашиваешь не того парня. — Он закашлялся и подарил ей гребаную ухмылку. — Я работаю только здесь.

Она зарычала и одним быстрым движением бросила его через трюм. Он крутился и переворачивался в воздухе, все вокруг стало одним размытым пятном. Он испытывал головокружение, страх и, самое главное, ужасное предчувствие удара.

Он ударился об одну из больших балок, поддерживавших крышу трюма. В момент удара что-то сломалось; треск кости пронесся через гулкую комнату. Он грудой свалился на пол. Он не мог отдышаться; изо рта текло что-то, на вкус похожее на олово. Его вырвало, и на пол брызнула кровь. Резкая боль сжала желудок, голова закружилась, из глаз посыпались искры.

Он попытался вдохнуть. В спину впились лезвия. Внутри что-то сломано. Пара ребер, или что-то хуже.

" Дерьмо, дерьмо, дерьмо».

Каждое новое движение вызывало новую боль. Он хотел только неподвижно лежать и сдаться тому, что должно произойти. Вместо этого он сжал окровавленные зубы и заставил работать дрожащие ноги. Похоже, он всю жизнь только и поднимался на ноги, и никак не может остановиться. Но когда не было ничего другого, кое-что все же оставалось у него — вызов.

Это именно то, что всегда есть у неудачников. Они никогда не знают, что их побили.

К тому времени, когда она дошла до него, он сумел встать на трясущие колени. Он поднял голову и посмотрел на нее, как побитая собака на хозяйку, ожидая еще одного удара.

«Давай, Триника, — подумал он. — Я знаю, что ты здесь. Сражайся с ним. Помоги мне. Сражайся с ним».

Она подняла ногу и сильно ударила каблуком на его левой руке. Он попытался закричать, когда кость расщепилась, но смог только молча захрипеть. Он убрал руку и прижал ее к своей груди. Она превратилась в грубую рукавицу из мяса, обрамленную беспорядочной смесью переломанных костей, и горела так, словно была в огне.