Тувия, дева Марса

— О Тарно, славнейший из джеддаков, — ответил Иав. — Это чужестранцы, пришедшие с ордами Торказа к нашим воротам. Они говорят, что были пленниками зеленых людей. Они рассказывают странные истории о городах далеко от Лотара.

— Встань, Иав, — приказал Тарно, — и спроси у этих двоих, почему они не выказывают свое уважение к Тарно?

Иав встал и оглянулся на чужестранцев. При виде того, что они стоят, лицо его стало мертвенно-бледным. Он подскочил к ним.

— Несчастные! — закричал он. — На колени перед последним из джеддаков Барсума!

7. ПРИЗРАЧНЫЕ СТРЕЛКИ

Когда Иав подскочил к нему, Карторис положил руку на рукоять своего длинного меча. Житель Лотара остановился. В большом помещении не было никого, за исключением четырех человек у возвышения, и все же, когда Иав отступил перед угрозой Карториса, последний оказался окруженным десятком стражников.

Откуда они могли взяться? Оба, Карторис и Тувия, были удивлены.

Юноша выхватил свой меч из ножен, и в тот же миг стрелки вытащили свои тонкие стрелы.

Тарно приподнялся на одном локте. Впервые он увидел всю фигуру Тувии, до сих пор скрытую Карторисом.

— Достаточно! — воскликнул джеддак, предостерегающе поднимая руку, но как раз в этот момент меч Карториса нанес предостерегающий удар ближайшему своему противнику.

Когда острый край меча достиг своей цели и острие коснулось пола, Карторис с широко раскрытыми глазами отступил в ужасе, проведя тыльной стороной левой кисти по лицу.

Сталь его меча рассекла воздух — его враг исчез, в комнате не было больше стрелков.

— Они чужестранцы, это точно, — сказал Тарно Иаву. — Давай сначала убедимся, что они намеренно оскорбили нас, прежде чем примем меры к наказанию.

Затем он повернулся к Карторису, но взгляд его беспрестанно обращался к совершенным формам Тувии, красоту которой скорее подчеркивало, чем скрывало, одеяние принцессы Барсума.

— Кто вы такие, — спросил он, — что не знаете этикета при дворе последнего из джеддаков?

— Я — Карторис, принц Гелиума, — ответил юноша. — А это Тувия, принцесса Птарса. При дворах наших отцов люди не падают ниц перед правителем. Со времен первых черных пиратов мы никогда таким образом не приближались к трону ни одного правителя Барсума. А теперь подумай: станет ли дочь могущественного джеддака так унижать себя!

Тарно долго смотрел на Карториса и наконец заговорил:

— На Барсуме нет другого джеддака, кроме Тарно, — сказал он, — нет другой расы, кроме расы Лотара: орды Торказа не могут быть удостоены такого звания. Жители Лотара имеют белый цвет кожи, ваша же кожа красная. На Барсуме не осталось женщин. А твоя спутница — женщина. — Он приподнялся со своего ложа, наклоняясь далеко вперед и указывая пальцем на Карториса.

— Ты лжец! — пронзительно закричал он. — Вы оба лжете, и вы осмелились предстать перед Тарно, последним и могущественным из джеддаков Барсума, доказывать ему свою реальность. Кто-то заплатит за это, Иав, и, если я не ошибаюсь, именно ты осмелился так дерзко обращаться с добрым своим джеддаком. Уберите мужчину, оставьте женщину. Мы посмотрим, оба ли они будут лгать, а позже, Иав, ты ответишь за свою смелость. Останется лишь несколько из нас, но Комал должен быть накормлен. Иди!

Карторис увидел, как Иав задрожал, когда упал ниц перед своим правителем еще раз, и затем, поднявшись, повернулся к принцу Гелиума.

— Пойдем! — сказал он.

— И оставить принцессу Птарса здесь одну? — воскликнул Карторис.

Иав прошмыгнул рядом с ним и прошептал:

— Следуй за мной, он не сделает ей вреда, он может только убить ее, а это он может сделать независимо от того, будешь ли ты здесь или нет. Нам лучше сейчас уйти, поверь мне.

Карторис не понял, но что-то в настойчивости тона, с которым говорил этот человек, обнадежило его, и он пошел прочь, но, конечно, бросив предварительно ободряющий взгляд на Тувию, которым попытался заставить ее понять, что в ее же интересах, чтобы он оставил ее.

Вместо ответа она повернулась к нему спиной, но прежде успела кинуть на него взгляд, полный такого презрения, что его бросило в краску.

Он заколебался, но Иав схватил его за запястье.

— Пойдем, — прошептал он. — Или вокруг тебя опять окажутся стрелки и тогда уже не будет спасения. Неужели ты не видишь, насколько бесполезна твоя сталь в борьбе с воздухом.

Карторис неохотно последовал за ним. Когда оба покинули зал, он повернулся к своему спутнику.

— Если я не могу убить воздух, — спросил он, — то как я могу бояться, что воздух может убить меня?

— Ты видел, как воины Торказа падали под стрелами? — спросил его спутник.

Карторис кивнул.

— Так же и ты упадешь под ними без единого шанса защитить себя или отомстить.

Пока они разговаривали, Иав привел Карториса в маленькую башню дворца. Здесь была ложа, и Иав попросил юношу сесть.

Несколько минут он рассматривал своего пленника — так понимал свое положение Карторис.

— Я наполовину убежден, что ты реальный человек, — сказал он наконец.

Карторис засмеялся.

— Конечно, я реальный, — ответил он. — Что же заставило тебя сомневаться в этом? Разве ты не видишь меня и не можешь потрогать?