Тутта Карлссон Первая и единственная

— Да ничего особенного, — отвечала Муми-мама. — Просто вещи, которые могут вдруг понадобиться. Ну там сухие чулки, карамельки, стальная проволока, порошки от желудка и все такое прочее.

— Какое мы получим вознаграждение, если найдем ее? — спросил Снифф.

— Все что угодно! — ответила Муми-мама. — Я устрою вам пир горой, обед будет только из третьего, можно будет не умываться и не ложиться вовремя спать!

Розыски продолжились с удвоенной силой. Обшарили весь дом. Заглядывали под ковры и кровати, в печь и в погреб, забирались на чердак и на крышу. Обыскали весь сад, дровяной сарай и берег реки. Сумки не было.

— Ты, случайно, не залезала с ней на деревья, не брала ее с собой в море купаться? — спросил Снифф.

— Нет, — отвечала Муми-мама. — Ах, как я несчастна!

— Дадим объявление, — сказал Снорк.

Сказано — сделано. Тотчас вышла газета с двумя сенсационными новостями на первой полосе.

«СНУСМУМРИК ПОКИДАЕТ МУМИ-ДОЛ! — гласила первая. — Таинственный уход на рассвете!» И шрифтом чуть покрупнее:

«ПРОПАЛА СУМКА МУМИ-МАМЫ! Никаких путеводных нитей! Розыски продолжаются. Неслыханное пиршество в вознаграждение за находку!»

Как только новость облетела долину, по всему лесу, на горах и на морском побережье поднялась страшная беготня. Даже последняя лесная крыса и та сочла небезвыгодным принять участие в поисках. Дома остались лишь старые да недужные, и вся долина огласилась криками и топотом ног.

— Охохонюшки, — сказала Муми-мама. — Ну и задала я всем гону!

Но в душе она была очень довольна.

— Чтосла всесла ищут? — спросил Вифсла.

— Да мою сумку, что же еще, — отвечала Муми-мама.

— Чернслую? — спросил Тофсла. — С четырьмясла карманслами?

— Что ты сказал? — спросила Муми-мама, она была слишком расстроена и не могла сосредоточиться.

— Чернслую с четырьмясла карманслами? — повторил Тофсла.

— Да, да, — ответила Муми-мама. — Бегите поищите ее, мои маленькие друзья!

— Ну чтосла ты думасла? — спросил Вифсла, когда они вышли в сад.

— Не могусла видеть ее в таком горесла, — отвечал Тофсла.

— Пожалуй, придетсла отдатьсла, — со вздохом сказал Вифсла. — Хотя так хорошо бысло спать в ее карманслах!

Они направились в свое потайное местечко, которое еще никто не успел обыскать, и вытащили из-под розового куста сумку Муми-мамы.

Ровно в двенадцать Тофсла и Вифсла прошли через сад, волоча за собой сумку. Их тотчас заметил ястреб и разнес весть по долине. Во все концы полетели телеграммы: «СУМКА МУМИ-МАМЫ НАЙДЕНА! Ее нашли Тофсла и Вифсла! Трогательные сцены в Муми-доме!»

— Неужели правда?! — воскликнула Муми-мама. — Я не знаю как рада! Где же вы ее нашли?

— В кустслах, — отвечал Тофсла. — В ней было так хорошо спатьсла…

Но в эту минуту в комнату ввалилась толпа поздравляющих, и Муми-маме так и не довелось узнать, что ее сумка служила спальней Тофсле и Вифсле! (И, быть может, это даже к лучшему.)

Что до остального, то все только и думали о большом августовском пире. С приготовлениями надо было управиться до восхода луны. Даже Ондатр и тот проявил интерес к предстоящему торжеству.

— Вы должны поставить много столов, — сказал он. — Больших и маленьких. В самых неожиданных местах. Кто станет сидеть на месте во время большого пира? Пожалуй, суеты будет больше обычного. Вначале следует подавать на стол что получше, а чем угощать потом — не столь важно, ведь гости уже будут сыты. И не нагоняйте на них скуку всякими представлениями, песнями и так далее, пусть они сами и будут программой.

Выказав столь поразительную житейскую мудрость, Ондатр удалился в гамак читать книгу о Тщете Всего Сущего.

— Что мне надеть? — спросила фрекен Снорк. — Голубое украшение из перьев или диадему с жемчужинами?

— Давай перья, — ответил Муми-тролль.

— Ладно! — сказала фрекен Снорк и бросилась вон.

В дверях она столкнулась с братом, который нес в охапке разноцветные бумажные фонарики.

— Осторожно! — сказал он. — Ты из них винегрет сделаешь! Убей бог, не пойму, для чего существуют на свете сестры!

Он прошествовал в сад и стал развешивать фонарики на деревьях. А Хемуль тем временем закладывал в подходящих местах фейерверочные снаряды: звездные дожди, огненные змеи, бенгальские вьюги, серебряные фонтаны и взрывающиеся ракеты.

— Я ужасно волнуюсь! — сказал Хемуль. — Может, бабахнуть штучку для пробы?

— При дневном свете ничего не увидишь, — сказал Муми-папа. — Если хочешь, возьми огненного змея и спали его в погребе.

Муми-папа стоял перед крыльцом и разводил пунш сиропом. Время от времени он пробовал свою стряпню на вкус. Выходило очень недурно.

— Одно плохо, — сказал Снифф. — У нас не будет музыки. Снусмумрик-то ушел.

— Пустим приемник через усилитель, — сказал Муми-папа. — Все образуется! Второй бокал поднимем за Снусмумрика.

— А первый за кого? — с надеждой спросил Снифф.

— За Тофслу и Вифслу, разумеется, — ответил Муми-папа.

Тесто для оладий Муми-мама замесила в ванне, потому что не хватало горшков, а из погреба вынесла одиннадцать большущих банок варенья. (Двенадцатая лопнула, когда Хемуль стал пускать в погребе огненных змеев, но большой беды в этом не было, так как Тофсла и Вифсла почти все подлизали.)