Тутанхамон. Гробница фараона

Пристрастие к роскоши и пышности, характерное для этого периода, обусловило особенное развитие одной отрасли художественного творчества – прикладного искусства. Фараоны издавна славились великолепием своего двора, их сановники – утонченностью, а египетские женщины – элегантностью и изяществом. Бесчисленные ювелирные изделия, драгоценные сосуды, туалетные принадлежности, нарядные одеяния и изысканная мебель украшали их быт. Ремесленники и художники годами трудились над созданием этих вещей. Но нередко предметы изготовлялись ценой длительных и терпеливых усилий только для того, чтобы сопровождать их владельцев в загробный мир. Блестящим подтверждением этого может служить гробница Тутанхамона.

Попытка Эхнатона реформировать древнюю религию предков вызвала огромные сдвиги во всех отраслях изобразительного искусства. Разрыв с религиозной традицией обусловил отход от прежних эстетических канонов. Ваятели и живописцы Амарнской школы в противоположность своим предшественникам перестают идеализировать образ фараона. Более того, они стремятся показать его и его близких такими, какими они были на самом деле. Черты реализма в их творчестве, проявлявшиеся прежде главным образом в портретной скульптуре и фресках, передающих сцены повседневной жизни, становятся особенно заметными. Они даже впадают в натурализм, чтобы не сказать гротеск. Так, дошедшие до нас изображения Эхнатона и членов его семьи, сделанные придворными художниками, меньше всего могут дать повод для обвинения их в желании польстить своему повелителю.

Бюст Нефертити.

Новый музей Берлина

Эхнатон, его жена Нофертити и шесть дочерей изображены со всеми присущими им физическими недостатками: чрезмерно удлиненным черепом, большим выступающим вперед подбородком, отвислым животом, непропорционально тонкими руками и ногами.

Мастера Амарнской эпохи создали такие шедевры скульптуры, живописи и прикладного искусства, что они сразу и безоговорочно были причислены к наиболее выдающимся памятникам мирового искусства. Достаточно сослаться на бюст царицы Нофертити, хранящийся ныне в Каирском музее, или торс молодой девушки, найденный в Тель-Амарне. Это объясняется, прежде всего, их стремлением к простоте, естественности, жизненности. Преодолев каноническую условность, они одинаково правдиво изображали фараона, его сановников, их слуг и рабов.

Теперь художников привлекают не только огромные рельефы и фрески, неизменно передающие один и тот же сюжет – царя, повергающего своих врагов, но и изображения интимных сцен, природы. Позы тех, кого рисует их кисть или высекает их резец, становятся более непринужденными и грациозными. Их манере присущи плавность линий и гармония красок, утонченность и изящество. В полной мере это запечатлено на предметах погребальной утвари Тутанхамона, ибо почти все они созданы мастерами Амарнской школы, или их подражателями.

Просто поразительно, сколько шедевров успели создать древние мастера за шесть кратких лет правления молодого царя, утонченность вкусов которого сказывалась даже на самых простых предметах повседневного обихода. Правда, не все одинаково ценно, иногда чрезмерное изобилие украшений и орнаментов утомляет глаз, но художественное совершенство большинства изделий заставляет забыть эти отдельные недостатки.

Восстановление в правах культа прежних богов повлекло за собою возрождение прежних вкусов, что можно проследить уже на отдельных предметах из гробницы Тутанхамона. Иногда причудливо сплетаются оба направления – старое и новое. Но настроения, одушевлявшие художников «Амарны», не заглохли полностью. Они сказывались не только при Хоремхебе, но даже через полстолетия, при Рамсесе II. На хранящейся в Туринском музее статуе Рамсеса II еще видны отблески художественных веяний, порожденных реформами царя-еретика.

* * *

Полностью оценить значение открытия английских археологов можно будет только тогда, когда увидит свет подробное научное описание гробницы и всех находившихся в ней предметов. Хотя с момента окончания работ прошло почти четверть века, оно все еще не издано. Это явилось следствием ряда обстоятельств, но все они сводятся к одной основной причине и объясняются специфическими условиями капиталистического общества.