Тутанхамон

Эйе прекрасно понимал, что после кончины Небхепруры Анхеспаамон не скоро придет в себя. Молодые подвержены бурным страстям - и в радости и в горе. Кроме того, пятнадцатилетняя царица слишком благоразумно воспитана и не посмеет возразить старшему во имя главной политической цели - поддержки могущества Египта. Не беда, что я старик, а она слишком молода. В политике возможны все меры для достижения поставленной перед собой цели. Кроме меня просто некому, меня с детства знают Анхеспаамон и Меритамон, две царевны. Доверяют мне, как родному отцу. Отец? - мысленно улыбнулся Эйе и предвкушении заерзал на подушке.

Анхеспаамон как две капли воды была похожа на свою мать, божественную царицу Нефертити.

Итак, Упнефекр, который только что женился на Меритамон, отпадает, так как боги Египта не приемлют молодых фараонов. Первое свидетельство тому Сменхкар, вторым - по милости всевышнего - будет Небхепрура. Анхеспаамон я должен убедить в необходимости моего назначения, подумал Эйе.

- Что ты умолк? - спросил Маи, складывая глиняные и пока ещё не выжженные таблички с письменами. - О чем думаешь?

- О фараоне, - задумчиво ответил Эйе и взглянул на Маи.

Сдержанные, уравновешенный советник фараона всегда раздражал Эйе своими медлительными манерами и неприятными маленькими глазами. Слишком долго засиделся он во дворце, подумал Эйе.

- Однако, до сих пор нет известий от повелителя этого города.

Эйе удивился.

- Почему?

- Не знаю. Небхепрура вызвал его. И как видишь, его пока нет. Меня это настораживает.

- Надо усилить охрану, - встревожился Эйе. - И разбудить Небхепруру. Он встал, но в это время в шатер заглянул сам фараон. При виде его Маи приподнялся и почтительно склонил голову.

- Да ниспошлет тебе Ра здоровья во имя Египта, - поклонился Эйе, скользнув по нему взглядом. Небхепрура показался ему вполне здоровым и таким, каким бывал всегда.

- Я рад тебя видеть, Эйе, - фараон дружески похлопал его по плечу и уселся. Вид его был сосредоточенным, казалось, он что-то переживает, о чем-то беспокоится. - Мне кажется, - обратился он к Маи, - нас водят за нос, чтобы выиграть время. Гибель сирийского царя - это ещё не победа над Сирией. Где правитель Кадеша?

- Его пока нет.

- Вот видишь! Усилить охрану вокруг лагеря. Послать гонца к хозяину города. Я разнесу его в пух и прах, если мне окажут здесь сопротивление.

Маи вышел поручить приказ.

- Как ты себя чувствуешь, мой фараон? - осторожно осведомился Эйе.

Тутанхамон, размышлявший о создавшемся положении, понял вопрос не сразу.

- А-а, - рассеянно начал он, - все прошло. Меня страшно мутило, и я подумал, что чем-то прогневал богиню Мут(

- Я подумал о том же, - согласно закивал жрец.

В шатер влетел перепуганный Упнефер и, не отдышавшись даже, выпалил скороговоркой:

- Мой фараон, со стороны города к нам движутся отряды кадешских войск. С верховья этой проклятой реки Оронт сюда плывут бесчисленные ладьи, до отказа забитые дружинами.

Тутанхамон в мгновение ока вскочил на ноги.

- Трубить сбор! Лучникам занять исходные позиции! Оборону укрепить копьеносцами! Колесницу - в укрытие!

Почти сразу заиграли литавры, застучала барабанная дробь. Дружинники Небхепруры, свежие и отдохнувшие, поджидали приближавшегося противника. Однако не доезжая на расстояние выстрела из лука, сирийские ладьи остановились.

Фараон обратил свой взор на наступавших из города. Как и при битве у Чару, они шли без сопровождающей музыки. Шли шеренгой, молча, четко запечатлевая шаг, словно шли не на смерть, а демонстрировали свое могущество.

- Коварство сирийцев подобно коварству гиксосов((, - воскликнул Небхепрура и обнажил свой меч. - В бой!

Мощная лавина египетских войск стремительно ринулась в атаку.

Заскрежетали щиты от сильных ударов, завязались ожесточенные бои, послышались первые стоны раненых и умирающих.

- Упнефер! - скомандовал Тутанхамон.

Тот сразу подскакал к фараону и замер в ожидании приказа.

- Возьми человек сто лучников и поднимись к верховью реки, к ладьям. Не давай им высадиться. Если хоть один сириец доберется сюда вплавь, я своими руками прикончу тебя! Выполняй!

Сражение длилось до заката солнца. Поле боя было превращено в кровавое месиво. Невозможно было определить потери свои и противника. Сирийцы дрались упорно, до последнего дыхания. В вечернем воздухе царил хаос из криков, ругани, стонов, звона металла.

Тутанхамон вдруг ощутил боль в животе и пригнулся. Это было как нельзя кстати. В джебе( от его головы просвистела стрела.

Маи спешился и подошел к нему.

- Ты ранен, мой фараон?

Боль уже несколько отошла, и фараон, выпрямившись, посмотрел на советника.

- Спасибо, Маи. Ты единственный, на кого я могу всегда положиться. Подойди ближе.

Маи приблизился к фараону, который стал что-то вполголоса говорить ему. Эйе, сидевший на лошади, был неподалеку и ревниво наблюдал за ними.

Ряды сирийцев заметно редели, но и египтяне несли большие потери. Однако дружинники Небхепруры численно превосходили врага - в резерве фараона стояли десять ещё не вступивших в бой дружин.