Турнир

Один уже давно не испытывал этого чувства, но он помнит насколько это неприятно. После этого начинаешь ценить простых людей, которые приносят настоящую пользу обществу. Естественно те, кто отнимают жизни, в первую очередь превозносят тех кто эти жизни спасает.

Рудольф был из числа таких людей. Мужчина был врачом, детским хирургом, очень хорошим, но, как и у любого хорошего врача, некоторые его пациенты не выживали.

Хорст был по-настоящему шокирован, когда понял, что духи-светлячки, представляющие из себя сгустки мягкого, золотистого цвета, были душами тех самых не выживших пациентов Рудольфа. А детские души чистые, в них еще нет той злобы, боли и прочего дерьма, которое зарождается в них с возрастом. Поэтому под надзором Рудольфа его духи могли лечить, усиливать или защищать его союзников.

Особенности были следствием каких-то уникальных черт личности. Особенность Рудольфа показывала насколько сильно и искренне он дорожит жизнями своих пациентов, раз их души, уже в форме духов, пришли ему на помощь.

По мнению Одина, рядом с ним сейчас сидел один из самых невероятных людей, что он видел за всю свою жизнь.

Так, за разговором с Рудольфом, Один смотрел оставшиеся бои первого круга. Он время от времени поглядывал на своего товарища и заметил несколько странностей.

Перво-наперво сам факт того, что Вернер сидел тут был странным. Он как правило оставался на местах Оплота. Мечник присоединился к Одину в последний момент, после того, как услышал о Железном Воинстве. Сидя тут, Вернер не произнес ни слова, не считая приветствия. Несмотря на неучастие в беседе, поединки он тоже не смотрел. Хорст несколько раз заметил, как его друг наблюдает за девушкой сидящей недалеко от Петера. Значит из его доверенного круга. Место Рудольфа тоже было где-то там. Он сдвинулся на край, только чтобы их с Одином беседа не мешала остальным. Ну и последняя странность была самой маленькой и в тоже время самой большой.

На левой руке Вернера не было браслета. Это был очень старый, потертый и несколько раз, рвавшийся кожаный браслет. Один не сразу осознал, что это первый раз с момента их с Вернером знакомства, когда у того на руке нет этого странного браслета.

Решив поговорить с ним об этом позже, Один сосредоточился на поединках. Первый круг уже закончился и сейчас должен был начаться второй. Весь стадион ждал поединка между Яном и Оуэном, который состоится во второй восьмерке боев.

Ну а сейчас будут драться другие, тоже успевшие запомниться и выделится люди. Ламия из Оплота, парень-самурай из Жителей Поднебесной, тот однорукий мечник и, конечно же, Гачи. Элим рассказал своим подчиненным о многих известных личностях из его прошлого. Большинство из них он вспоминал без всяких эмоций, реже можно было заметить гнев или презрение, и совсем уж редкостью были положительные эмоции.

Об этом африканце Элим вспоминал с широкой улыбкой и теперь Один сам понимал почему. Глядя на этого человека улыбка сама появлялась на твоем лице. Смотреть на Гачи с серьёзным лицом было попросту невозможно, особенно, когда видишь как этот почти старик достает из своих карманов конфеты прямо во время боя.

Так делать нельзя. Однако от этого, менее комичным данные действия не становятся.

— Кто, по-твоему, победит? Паренек, смахивающий на самурая или однорукий? — спросил Рудольф, наблюдая за тем, как участники поднимаются на арены.

В последнем круге эти двое будут драться и многие считали этот бой потенциально самым интересным в последней восьмерке боев.

— Самурай, — подал голос Петер, все это время, краем уха слушая, о чем говорят Рудольф с Одином, — парень сразу же нашел брешь в защите оппонента и закончил бой за секунды. Однорукий тоже показал себя неплохо. Вот только ему на поиск уязвимости понадобилось намного больше времени.

Услышав мнение Петера, Один повернулся к своему другу.

— А ты что скажешь?

Оба оппонента были мечниками. Вряд ли на всем стадионе, не считая Элима, найдется человек, чья оценка их противостояния будет более объективна.

— У мальчишки нет шансов. Однорукий победит.

Вернер озвучил ровно противоположную точку зрения.

Почти все кто его слышал, обратили на него свой взор, включая лидера Железного Воинства.

— Не объяснишь? — спросил Петер.

Петер был достаточно молод, поэтому он был не в восторге, когда мечник из Бессмертного Оплота озвучил совершенно другое мнение. Это сильно его задело.

Вернер вздохнул, но все же начал объяснять:

— Мальчик не плох, очень не плох. В отличие от тебя, Петер, то, что он показал можно назвать фехтованием. Собственно Прам тоже показал себя очень хорошо в плане владения мечом, пусть и сделал лишь один единственный выпад, который остановил сам, а значит, полностью его контролировал. Вот только то, что ты назвал поиском уязвимости, я называю изучением противника. По тому, как двигался Прам, можно сделать вывод, что он так дерется давно, а значит и багаж опыта у него в разы больше, чем у мальчишки, который заканчивает свои поединки максимально быстро. Как в фехтовании, так и в опыте Прам превосходит соперника. Он победит, даже с одной рукой.