Турнир

До пятого этапа включительно, Зандер, что называется, придерживал коней. Ему некуда, а главное, незачем было спешить. Поэтому даже там, где он мог быть первым, - а первым он мог быть практически во всех состязаниях, - Зандер занимал места от третьего до шестого. Так он оставался среди лидеров, продолжая по праву участвовать в Турнире, но в то же время не привлекал к себе излишнего внимания. Достаточно и того, что теперь при виде Зандера его "близкие" не стремились удрать куда подальше, а напротив, вовсю проявляли родственные чувства. И чем лучше становилось его положение в турнирной таблице, тем теплее улыбались ему мать с отцом. Даже злобствующий Виктуар вынужден был понизить градус своей враждебности, а выбывший из Турнира Валентин, хоть и скрипел от зависти зубами, старательно прятал свои чувства за "сдержанной" улыбкой. Впрочем, не везде и не всегда. Иногда, несмотря на все его попытки держать хорошую мину при плохой игре, графа де Ноэн все-таки прорывало. Так однажды на приеме у герцога де Бофремона, Зандер совершенно случайно подслушал весьма любопытный обмен репликами.

Валентин и Виктуар стояли в обществе нескольких придворных. Разговор шел об охоте, но в какой-то момент - вероятно по ассоциации, - свернул на тему возможных брачных союзов. Все-таки Турнир привел в столицу и выставил на показ довольно много молодых, титулованных и, что особенно важно, неженатых мужчин. Вот в этом контексте и прозвучал вполне ожидаемый вопрос:

- А что же ваш брат князь Трентский? - спросил граф де Понтье. - Каковы его планы?

- Хочет жениться на Эве Сабинии, - откровенно поморщился Виктуар. - Представляете?

- Представляю. - Граф де Понтье не шутил.

Последние несколько дней он с неослабеваемым интересом следил за Зандером. И не он один. Старшая дочь графа Жозефина не только наблюдала за Зандером, но и попадалась ему на пути буквально на каждом шагу. Это объясняло и заинтересованность графа, и его определенно положительное отношение к потенциальному жениху. Раз нравится дочери, значит, понравился и отцу.

- Весьма интересный молодой человек, не правда ли? - продолжил граф свою мысль. - Весьма! Хотел вас кстати спросить, господа, отчего князь никогда прежде не появлялся в обществе?

- А кто ж его знает? - раздраженно пожал плечами Виктуар. - Он у нас, знаете ли, не от мира сего. Домосед. Заперся в своей башне и не выходит.

- Но чем-то же он там занят? - удивился так же участвовавший в разговоре барон д'Амбуаз.

- Может быть он там животных мучает, - ответил на этот риторический вопрос Валентин, - или крепостных девок имеет во все дырки. Никто точно не знает. Двери-то заперты.

Прозвучало не просто грубо. Сказанное определенно являлось моветоном. И озвучил эту мерзость не Виктуар, от которого Зандер ничего хорошего как раз не ожидал, а Валентин, обычно позиционировавший себя "образцом аристократизма". Видно, слишком больно ударил его Зандер, показав старшему брату другого, неожиданного себя. Вот и высказался. Но, разумеется Зандер никак на это не отреагировал. В конце концов, хоть сказано было и нарочито громко, он вполне мог не услышать слов брата. Никто ведь не знал, каков его слух на самом деле. Так что нет, не обиделся, - с чего бы вдруг, - и не устроил скандал. Скандал в этом обществе был бы неуместен. Поэтому промолчал, покачав, впрочем, мысленно головой, и отошел подальше от своих, - между прочим, родных, - братьев и их собеседников. Но далеко уйти ему не удалось. Около буфета с закусками, мимо которого Зандер как раз проходил, направляясь в бар, его перехватила Анаис д'Антиньи - наперсница и конфидентка принцессы Эвы Сабинии.

- А вот и вы, - сказала с двусмысленной улыбкой "Цикада империи", и Зандер почувствовал, как "нервный трепет" прошел волной по всем его нервным окончаниям.

Анаис обладала выдающимся певческим голосом и иногда, - шутки ради, как утверждала она сама, - даже появлялась на оперной сцене. Обычно в небольших, но знаковых партиях, написанных для колоратурного меццо-сопрано. Впрочем, однажды она все-таки не удержалась и исполнила главную партию в "Золушке" Россини, что едва не вызвало международный скандал, поскольку обладательница завораживающего голоса была не только "интимной" подругой принцессы Эвы Сабинии, но и сама являлась принцессой правящего дома - младшей сонаследницей короны герцогов Брабантских. Так что фамилия д'Антиньи отсылала всего лишь к одному из ее многочисленных владений, полученных принцессой Брабантской в апанаж. В данном случае, речь шла о небольшом баронстве на северо-западе империи франков. Однако к колдовскому голосу Анаис это не имело никакого отношения. "Цикадой империи" она стала благодаря таланту, в котором не обошлось и без толики магии воздуха и огня, а не из-за своего более чем знатного происхождения.

- Ваше высочество, - вежливо поздоровался Зандер, еще не успевший лично познакомиться с этой крупной рыжеволосой красавицей, хотя и был ей представлен в числе нескольких других участников Турнира.