Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Туркестан в имперской политике России: Монография в документах

Институт всеобщей истории РАН

Сектор истории Центральной Азии XIX-XX вв.

Работа выполнена при финансовой поддержке Фонда поддержки и развития научных и культурных программ имени Ш. Марджани

Фонд Марджани

Авторский и редакционный коллектив

Б. М. Бабаджанов, доктор ист. наук

Т. В. Котюкова (отв. ред.), кандидат ист. наук

О. А. Махмудов, кандидат ист. наук

С. Н. Абашин, доктор ист. наук

Рецензенты

к.и.н. В. О. Бобровников (Институт востоковедения Российской академии наук) к.и.н.

Д. Ж. Ураков (Национальный университ Узбекистана имени Мирзо Улугбека)

Введение

С 1990-х гг. прошлого века мы наблюдаем своеобразный «бум» в области публикации архивных документов. Это явление получило название «архивная революция». Правда, основной интерес научного сообщества, по понятным причинам, в первую очередь был направлен на изучение источников по социально-политической истории советской эпохи. Тем не менее за два последних десятилетия вышли в свет как сборники документов, так и отдельные документальные публикации, посвященные истории Туркестана в составе Российской империи[1]. И исследовательский интерес российских, узбекских и зарубежных ученых к «архивным кладовым» продолжает оставаться стабильным[2].

При этом как российские ученые, так и коллеги в Узбекистане все активнее развивают направление коллективных работ. Вопреки политической конъюнктуре, меняющейся чаще, чем появляются идеи новых исторических дискурсов, стремление к интеграции ученых постсоветского пространства проявляется все сильнее. Они предпринимают попытки совместных научных исследований, стараясь выйти за рамки стандартных формул «центр – периферия», «колонизаторы – колонизуемые», «свои – чужие» и т.д. Результатом такой деятельности становятся сборники научных статей и коллективные монографии, предлагающие варианты иного прочтения, казалось бы, давно известных фактов истории или научную дискуссию, вокруг неоднозначных вопросов совместной истории[3]. В качестве своеобразных научных площадок используются специализированные периодические издания «АЬ imperio», «Pax Islamica», «Восток свыше» и др.[4]

Надеемся, что настоящий труд российских и узбекских историков, созданный в жанре, сочетающем публикацию документов с монографическим исследованием, внесет свою скромную лепту и продолжит традицию совместного изучения общего прошлого в рамках Российской империи и Советского государства. Авторы постарались дать оценку имперской политике России в Туркестане, не впадая в политические крайности, а используя для описания всю палитру имеющихся красок, включая оттенки и полутона.

Публикуемые ниже документы – это лишь верхушка айсберга, вернее незначительная часть, гигантского массива архивных источников, связанных с историей Туркестанского генерал-губернаторства, а значит, с событиями не только и узбекской, но и российской, таджикской, туркменской, киргизской и казахской истории.

В подавляющем большинстве это делопроизводственные документы, т.е. результат постоянной переписки между местной и центральной властью. Она прекрасно сохранилась в фондах российских архивов. Однако наш интерес привлекли фонды Центрального государственного архива Республики Узбекистан (ЦГА РУз), документы которого преимущественно и легли в основу сборника. После распада СССР архивы бывших союзных республик – ныне независимых государств – стали менее доступны российским исследователям. Безусловно, некоторая часть документов ЦГА РУз представляет собой копии, или даже копии с копий, особенно это касается писем и циркуляров Военного министерства, МИД, МВД, Департамента полиции и Департамента духовных дел и инославных исповеданий, хранящихся в Российском государственном историческом архиве (РГИА), Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА), Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ) и Архиве внешней политики Российской империи (АВПРИ). Тем не менее в фондах ЦГА РУз отложилась во многом, без преувеличения, уникальная первичная документация, которая, на наш взгляд, еще не в полной мере введена в научный оборот как узбекскими, так и российскими историками.