Турецкий капкан: 100 лет спустя

Во-первых, вступление Турции в войну в ноябре 1914 г. рано или поздно приводило Россию в состояние изоляции от западных союзников — и под угрозой оказывался Восточный (Русский) фронт борьбы с германским блоком. Во-вторых, требовалось осуществить изоляцию Германии от Турции, что диктовалось стратегическими и экономическими соображениями — блокада Германии (в силу ее зависимости от внешних источников сырья) не могла быть полностью эффективной без закрытия Дарданелл. В-третьих, учитывая стратегическое положение Оттоманской империи и количество скованных ею войск союзников, воздействие на Проливы позволяло перемолоть главные силы турецких армии и флота и разгромить их, выведя Турцию из войны. В-четвертых, выигрывалась борьба за важнейших союзников — нейтральные страны Румынию, Болгарию и Грецию.

В военном контексте операция в Проливах отвлекала внимание турецкого командования от Суэцкого канала и других театров военных действий и через Черное море связывала русские войска Кавказского фронта и британские вооруженные силы в Персии, Египте и на Месопотамском фронте — соответственно, после разгрома Турции они могли быть использованы против германской и австро-венгерской армий. Возможно, это было бы последним толчком к крушению германского блока. Наконец, в случае удачного исхода операции по захвату Проливов Сербия и Черногория гарантированно избегали разгрома — и сохранялся Балканский фронт Первой мировой войны в первой редакции.

Так случилось, что замысел осуществить Дарданелльскую операцию принадлежал не англо-французам, а грекам.

Задолго до вступления Турции в войну первый лорд британского адмиралтейства У. Черчилль в беседе с министром иностранных дел Великобритании сэром Э. Греем поддержал предложение, сделанное премьер-министром Греции Э. Венизелосом 19 августа 1914 г. — предоставить вооруженные силы Греции в распоряжение союзников для операций против Турции. Между строк этого предложения читалось: «для операции, связанной с овладением Дарданеллами».

Ответная запоздалая реакция англичан была сформулирована в письме Э. Венизелосу от 5 марта 1915 г. греческого консула в Лондоне, который, пообщавшись с канцлером казначейства Д. Ллойд-Джорджем, сообщал, что, учитывая желание Франции и Англии, чтобы Россия не стала всемогущей на Востоке, Франция и Англия должны взять Константинополь, сделав город интернациональным. По словам Д. Ллойд-Джорджа, для союзников России по Антанте это было бы в тысячу раз лучше, чем видеть Константинополь в руках России.

В августе 1914 г. сэр Э. Грей убедил британский кабинет отказаться от предложения Э. Венизелоса на основании того, что выступление Греции на стороне Антанты могло в это время повлечь за собой автоматическое присоединение Болгарии к германскому блоку.

Катастрофическая близорукость военно-политического руководства величайшей морской державы не позволила увидеть того, что увидел премьер-министр Греции: именно в августе 1914 г. практически безболезненная оккупация к тому моменту беззащитных Проливов позволяла автоматически не только решить вопрос Балканского фронта мировой войны, но и заложить фундамент достаточно скорой победы. И никакая реакция болгар ничего в этом случае не значила, тем более что почти наверняка Болгария предпочла бы остаться нейтральной.

Но идея о штурме Дарданелл и о греческом участии в этой операции сохранилась. Первое упоминание о возможной операции в Проливах содержится в письме У. Черчилля начальнику Главного морского штаба сэру Ч. Дугласу от 1 сентября 1914 г., в котором он указывал, что два офицера Адмиралтейства должны встретиться с двумя офицерами, назначенными директором Департамента военных операций Военного министерства, чтобы изучить и составить план захвата греческой армией Галлиполийского полуострова — с целью ввода британского флота в Мраморное море.

Через два дня директор Департамента военных операций генерал Каллуэлль высказал убеждение, что предлагаемая Галлиполийская операция представляет собой большие трудности и потребует высадки не менее чем 60-тысячного десанта. Наконец, 4 сентября У. Черчилль послал главе английской морской миссии в Греции контр-адмиралу М. Керру телеграмму, в которой предлагал ему совместно с греками обсудить вопрос о греческой войсковой операции для захвата Галлиполийского полуострова и о вхождении англо-греческого флота в Мраморное море для борьбы с германо-турецким флотом. Отмечалось, что такая операция должна проводиться во взаимодействии с русским Черноморским флотом и русскими сухопутными силами. Но переговоры об этой операции должны были (!) вестись без ведома России.

9 сентября 1914 г. У. Черчилль получил ответ, что Греция сможет выступить лишь при условии одновременного вступления Болгарии в войну с Турцией, то есть Греция не может довольствоваться нейтралитетом Болгарии, которой не верит, — вновь болгарский вопрос стал камнем преткновения при планировании многообещающей стратегической операции.

Вступление Турции в войну на стороне Германии помогло союзникам по Антанте иначе взглянуть на дарданелльскую проблему.