Читаем Турбулентное мышление. Зарядка для интеллекта полностью

В различных современных методиках, например «нейробике», преподносится за откровение тренировка, основанная на разработке смешных и остроумных выражений, словосочетаний, историй. Мы же, издавна упражняясь на этом поприще (см. Приложение № 1), всё же отошлём читателя к работам советского исследователя о влияния юмора на творческий потенциал – это Александр Наумович Лук (1928–1982). По профессии военврач, специалист по нервным и психическим заболеваниям, он получил дополнительную специальность в Военном институте иностранных языков в качестве переводчика, защитил кандидатскую «Остроумие. Логико-эстетический и психофизический анализ. Перспективы моделирования» ещё в 1968-м. В качестве сотрудника отдела науковедения ИНИОН АН СССР вёл рубрику «Психология научного творчества» в реферативном журнале «Науковедение за рубежом». Книги А.Н. Лука сейчас библиографическая редкость, среди них: «О чувстве юмора и остроумии!» (1968); «Эмоции и чувства» (1972)»; «Юмор, остроумие, творчество» (1977); «Психология творчества» (1978) и многие другие, как изданные, так и оставшиеся в рукописи после скоропостижной смерти замечательного нашего соотечественника. Как свидетельствуют последователи: «Огромное значение А.Н. Лук придавал изучению интуиции, воображению и фантазии. Особое внимание Лук уделяет личности творца, прогнозу творческих достижений и выявлению одарённости. Отсюда пристальный интерес к личностным характеристикам учёного».

Функции юмора и смеха для архаических культур рассмотрены в трудах советских учёных, например, А.Я. Гуревича и М.М. Бахтина: «Перед исследователем гротеска, смеха и комического в истории культуры открывается поистине безграничное поле деятельности. В особенности в области изучения культур древности и средневековья. Чем архаичнее культура, чем менее дифференцированы отдельные её формы, пребывающие в той или иной мере в состоянии исконной органической слитности, тем более значимо смеховое начало в общем её механизме и тем разительнее его своеобразие при сравнении с тем, что мы ныне считаем комическим. Но именно это своеобразие и непохожесть на современный смех крайне затрудняют адекватное постижение природы архаического смеха и правильное раскрытие его функции в системе мировоззрения древних людей. <…> Смех, доносящийся из далекого прошлого, – не «банальный» смех, которым смеёмся мы, люди новейших культурных формаций, это скорее симптом состояния изумления, и в нём воедино слиты веселье и трепет перед высшими силами. Это своего рода «весёлый страх», одновременно и приближающий к божеству на фамильярно-близкую дистанцию, и подчёркивающий радикальную границу, отделяющую сакральное от мирского» (Гуревич, 1979).

Архетип Трикстера, трюкача, лицедея, выразителя смеховой культуры, смещающего чувство значимости, то есть и сознание своего спутника – творца и культурного героя, подробно разобран в книгах одного из соавторов, к которым мы и отсылаем заинтересованного читателя. Среди древних богов, покровительствующих изворотливому, творческому мышлению – Гермес, Меркурий, Один… Кто не знает историй хитроумного Одиссея, бродячих сюжетов с неунывающим Ходжой Насреддином, шванки бродяги Уленшпигеля! (Гаврилов, 2006; Гаврилов, 2009).

ВОПРОС № 99

Помните, в лета не столь отдалённые был у нас один президент, который озаботился специальным законом о защите своей чести и своего достоинства от посягательств со стороны народа?

А это тоже абсолютно документальная история. В начале XIX века русскому императору принесли на подпись дело по доносу на дворянина Афанасия Булгакова, который малопристойно повел себя в публичном месте. Во время застолья – в кабаке – плюнул на портрет императора.

Каков же был по такому случаю указ государя-императора, если учесть, что прежние цари понимали толк в указах?

ВОПРОС № 100

«И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной [для освещения земли и] для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов; и да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так. И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днём, и светило меньшее, для управления ночью…» (Бытие, гл. 1, стихи 15–16).

Почему же Козьма Прутков на вопрос, что полезнее, солнце или месяц, вполне креативно отвечал – месяц.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Вперед в прошлое!
Вперед в прошлое!

Мир накрылся ядерным взрывом, и я вместе с ним.По идее я должен был погибнуть, но вдруг очнулся… Где?Темно перед глазами! Не видно ничего. Оп — видно! Я в собственном теле. Мне снова четырнадцать, на дворе начало девяностых. В холодильнике — маргарин «рама» и суп из сизых макарон, в телевизоре — «Санта-Барбара», сестра собирается ступить на скользкую дорожку, мать выгнали с работы за свой счет, а отец, который теперь младше меня-настоящего на восемь лет, завел другую семью.Отныне глава семьи — я, и все у нас будет замечательно. Потому что возраст — мое преимущество: в это лихое время выгодно, когда тебя недооценивает враг. А еще я стал замечать, что некоторые люди поддаются моему влиянию.Вот это номер! Так можно не только о своей семье, обо всем мире позаботиться и предотвратить глобальную катастрофу!От автора:Дорогой читатель! Это очень нудная книга, она написана, чтобы разрушить стереотипы и порвать шаблоны. Тут нет ни одной настоящей перестрелки, феерического мордобоя и приключений Большого Члена во влажных мангровых джунглях многих континентов.Как же так можно? Что же тогда останется?..У автора всего-навсего есть машина времени. Прокатимся?

Вадим Зеланд , Денис Ратманов

Самиздат, сетевая литература / Самосовершенствование / Попаданцы / Эзотерика
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
21 урок для XXI века
21 урок для XXI века

«В мире, перегруженном информацией, ясность – это сила. Почти каждый может внести вклад в дискуссию о будущем человечества, но мало кто четко представляет себе, каким оно должно быть. Порой мы даже не замечаем, что эта полемика ведется, и не понимаем, в чем сущность ее ключевых вопросов. Большинству из нас не до того – ведь у нас есть более насущные дела: мы должны ходить на работу, воспитывать детей, заботиться о пожилых родителях. К сожалению, история никому не делает скидок. Даже если будущее человечества будет решено без вашего участия, потому что вы были заняты тем, чтобы прокормить и одеть своих детей, то последствий вам (и вашим детям) все равно не избежать. Да, это несправедливо. А кто сказал, что история справедлива?…»Издательство «Синдбад» внесло существенные изменения в содержание перевода, в основном, в тех местах, где упомянуты Россия, Украина и Путин. Хотя это было сделано с разрешения автора, сравнение версий представляется интересным как для прояснения позиции автора, так и для ознакомления с политикой некоторых современных российских издательств.Данная версии файла дополнена комментариями с исходным текстом найденных отличий (возможно, не всех). Также, в двух местах были добавлены варианты перевода от «The Insider». Для удобства поиска, а также большего соответствия теме книги, добавленные комментарии отмечены словом «post-truth».Комментарий автора:«Моя главная задача — сделать так, чтобы содержащиеся в этой книге идеи об угрозе диктатуры, экстремизма и нетерпимости достигли широкой и разнообразной аудитории. Это касается в том числе аудитории, которая живет в недемократических режимах. Некоторые примеры в книге могут оттолкнуть этих читателей или вызвать цензуру. В связи с этим я иногда разрешаю менять некоторые острые примеры, но никогда не меняю ключевые тезисы в книге»

Юваль Ной Харари

Обществознание, социология / Самосовершенствование / Зарубежная публицистика / Документальное