Туннель в небе

Устройство, хотя и держалось на соплях, но работало; Джон Томас даже добавил к нему сигнальную цепь, и если кто-нибудь пользовался любым из установленных в доме аппаратов, загоралась предупредительная красная лампочка.

Но сегодня звонить никому не хотелось; к тому же порядки у Бетти в общежитии строгие и так поздно ее к телефону не позовут. Хотелось просто побыть одному и покопаться в бумагах, которые он давным- Давно не смотрел. Джон Томас сунул руку под стол и щелкнул тумблером: в совершенно гладкой стенке открылась дверца. За дверцей оказался шкаф, а в нем — книги и бумаги. Он выложил их на стол.

Вот оно, то, что надо: записная книжка со страницами из тонкой бумаги — записи прадедушки, сделанные во время второго разведывательного полета «Пионера». Книжке перевалило за сотню лет, чувствовалось, что ее листали очень многие руки. Сам Джон Томас читал эту книжку раз десять; его отец и дед, скорее всего, — не меньше. От старости страницы сделались хрупкими, многие из них были подклеены.

Джон Томас перелистал записи; страницы он переворачивал аккуратно, но не читал, а скорее мельком проглядывал. Вскоре его глаза остановились на хорошо знакомом абзаце.

Кое-кто из ребят совсем запаниковал, особенно женатые. Раньше надо было думать, сами напросились в полет. Теперь уже все знают ситуацию; мы прорвались и вышли в пространство, от которого до дому лететь и лететь. Ну и что? Мы же хотели путешествовать, вот и путешествуем.

Джон Томас перелистал еще несколько страниц. Он с детства знал историю «Пионера», и она уже не вызывала в нем ни удивления, ни благоговения. Это был один из самых первых межзвездных кораблей, члены его экипажа выбрали профессию открывателей с той же тягой к неизведанному, с которой в золотые дни пятнадцатого столетия моряки покоряли ненанесенные на карты моря на своих утлых деревянных суденышках. В тот же путь уходили и первые межзвездные корабли, и среди них «Пионер»; они прорывали Эйнштейнов барьер[64] с риском никогда не вернуться. Джон Томас Стюарт VIII ушел на нем в неизвестность — это был второй полет «Пионера» — и вернулся в целости и сохранности, женился, сделал себе наследника и вроде бы осел на Земле. Он-то и построил посадочную площадку на крыше.

Но как-то ночью он услышал крик диких гусей[65] и записался в новый полет. Из него он уже не вернулся.

Джон Томас XI нашел первое упоминание о Ламмоксе.

Эта планета во многом похожа на нашу старую добрую Землю в отличие от трех предыдущих; здесь можно выйти на поверхность без скафандра. Но эволюция на ней, видно, кинула в свое время монетку — удвоить ставки или проиграть все; вместо конструкции с четырьмя конечностями, принятой в приличном обществе у нас дома, практически все животные здесь обладают по крайней мере восемью ногами… «Мыши», похожие на сороконожек, «кролики» с шестью короткими лапами и парой потрясающих задних толчковых, да что угодно, вплоть до здоровенных тварей, размером с жирафа. Я поймал одного крохотного зверька (если это можно назвать «поймал»: он сам подошел и вскарабкался ко мне на колени) и прямо-таки влюбился в него. Попробую сохранить его у себя, на счастье. Что-то наподобие щенка гончей, только конструкция получше. У шлюза на вахте был Кристи, поэтому удалось протащить его на борт, не сдавая биологам.

В следующей записи Ламмокс не упоминался, разговор шел о делах посерьезнее.