Туннель в небе

Как и на всех крупных кораблях, на «Асгарде» была небольшая собственная полиция; она состояла из бывалых сержантов, поддерживавших порядок на корабле, действуя в качестве представителей первого помощника. Сэм, благодаря своим талантам политика и поддельному удостоверению помощника эконома первого класса, исхитрился во время перестановок, последовавших за переводом Макса, устроиться чем-то вроде надсмотрщика по ведомству казначея. Со своими обязанностями справлялся он великолепно — не отдавливал без крайней нужды ничьих ног, сквозь пальцы смотрел на те нарушения, которые давно вошли в традицию, и присматривал за соблюдением тех правил санитарии, экономии и дисциплины, которые действительно необходимы для того, чтобы корабль был подтянутым и никто не возникал. Присматривал, но совсем не обязательно вытаскивал нарушителей на ковер к первому помощнику — ко взаимному удовлетворению как мистера Вальтера, так и команды. Когда кладовщик Мэггинис слишком увлекся благородным продуктом производства мистера Джи и воспылал желанием серенадами пробудить своих соседей по кубрику, Сэм попросту препроводил его на камбуз и заставил выпить крепкого черного кофе. На следующий день Сэм отвел Мэггиниса на палубу «эйч» и крупно ему выдал. Обработка эта не оставила следов на теле, но глубоко запечатлелась в душе. Где-то в своем темном прошлом Сэм научился искусству драки — не грубому мордобою, не стилизованной пародии на бой, каковой является бокс, но высокому искусству, превращающему безоружного человека в убивающую машину.

Жертву себе Сэм выбрал крайне обдуманно. Если бы он доложил о Мэггинисе, тот счел бы его просто доносчиком, любителем совать нос не в свое дело, которого надо или перехитрить, или просто послать подальше, а если бы за доносом последовало и вправду жесткое наказание, с дисциплиной Мэггиниса возникли бы нескончаемые проблемы. Кроме того, не надо забывать, что донос на Мэггиниса косвенно угрожал и священной корове — главному эконому Джордана. То же, что произошло, превратило Мэггиниса в страстного поклонника Сэма и лучшего его пропагандиста, так как своеобразная, хотя и совсем не уникальная гордость кладовщика требовала, чтобы человек, победивший его, был «самой могучей машиной, какая бывает на двух ногах, мгновенная смерть в каждой руке — настоящий мужик. Со стариком Сэмом шуточки плохи — ты попробуй как-нибудь сам и увидишь, что из этого получится. Давай, давай, а я заключу пари на вашу драку». Второй демонстрации не потребовалось.

Главным надзирателем и номинальным начальником Сэма был первый помощник старшего механика; они вдвоем и представляли собой полицию этого крохотного мирка. Когда техник захотел вернуться к силовой установке и на его место был прислан третий помощник старшего механика, со стороны Вальтера было вполне естественно назначить главным из них Сэма.

Он положил глаз на эту работу с самого начала. Любой полицейский чин в любом месте обладает властью, значительно превосходящей ту, которая принадлежит ему по закону. До тех пор пока Сэм находился в хороших отношениях с мистером Куйпером, мистером Джордана и (в меньшей степени) с мистером Дюмоном, до тех пор пока он не пытался пользоваться своей властью в Хитрой яме и в местах, находящихся в ведении механика, он был самым влиятельным человеком на корабле — фактически более влиятельным, чем даже сам первый помощник, ибо именно в нем олицетворялось видимое присутствие Первого.

Вот так обстояли дела к моменту посадки на Планету Гарсона.

Планета Гарсона — это, похоже, кусок строительного мусора, оставшийся по завершении создания вселенной. Сила тяжести на ее поверхности равна единице с четвертью — многовато, чтобы чувствовать себя удобно. Она холодная, как сердце ростовщика, а ее метановая атмосфера совершенно не пригодна для человека. Галактика просто кишит значительно более приятными планетами, и никто бы ею не заинтересовался, не будь она незаменимой промежуточной базой. Вблизи земного Солнца есть одна-единственная Хорстова конгруэнтность, и скачок через нее выводит корабль неподалеку от Тэты Кентавра, а из тринадцати планет, кружащих вокруг этого солнца, Планета Гарсона обладает жалким достоинством быть наименее жуткой. В то же время имеется полдюжины исследованных конгруэнтностей, достижимых от Тэты Кентавра, что делает Планету Гарсона неизбежной узловой станцией в торговле Солнечной системы.

Макс вышел на поверхность только один раз, этого одного было более чем достаточно. Поселок около космопорта, частично стоявший под куполами, частично расположенный в туннелях, вырытых под теми же куполами, был очень похож на Лунные города и несколько напоминал подземные части любого из больших земных городов, но для Макса все это было в новинку — он не бывал на Луне, а единственным большим земным городом, который он видел, был Земпорт. Он сошел с корабля вместе с Сэмом, одетый во все лучшее и полный любопытства. В скафандре не было необходимости — к каждому пассажирскому лайнеру в порту прокладывался герметичный переход, соединяющий шлюз корабля со шлюзом купола.