Туманный вирус

Если «кротом» был он, то напрасно Белов грешил на Багилу. Ему вдруг стало жаль казашку. Любить она умела. И товарищ была хороший.

— Я вот этот возьму, — решил Белов, указав на черную модель. — Под настроение.

— Пожалуйста, — сказал Мухамбеков. — И еще вот. — Он протянул визитку с размашистым автографом. — Предъявишь в случае чего, тебе разрешат сделать звонок. Сдается мне, что очень скоро тебя возле нового трупа задержат.

Белов молча пожал плечами. Мухамбеков невесело усмехнулся и махнул рукой.

— Надеюсь, еще увидимся, — проворчал он, когда Белов взялся за дверную ручку. — Понадобятся надежные люди, обращайся, выделю.

В знак благодарности Белов наклонил голову и вышел. Предчувствие подсказывало ему, что без содействия Мухамбекова ему не обойтись.

XI

— Не понял, — сказал Ертаев, — ты это серьезно?

Белов кивнул.

— Вполне, — сказал он.

— А что там скажут? — Ертаев показал глазами на небо.

Было два часа дня, на операцию по обезвреживанию террористов оставалось немногим более двух суток. Они стояли возле автомобиля, который попросил подогнать к отелю Белов. Служба Охраны Президента расщедрилась на «БМВ»-трехлетку. Цвета она была траурного, как и «эппловский» айфон. А в придачу Белов нацепил на нос черные очки. Таким образом, была достигнута некоторая гармония между внутренним состоянием и окружающим миром.

Похоже, Ертаев гармонии не ощущал. Даже совсем наоборот.

— Но ты не можешь просто так взять и улететь, — заволновался он.

Слишком сильно заволновался . Как человек, скрывающий радость. Впрочем, Белов мог ошибаться. Чем больше он узнавал людей, тем меньше их понимал.

— Почему не могу. — Он пожал плечами. — Вот возьму и улечу.

— Когда?

Белов посмотрел на возбужденного Ертаева, перевел взгляд на прохожих и опять пожал плечами.

— А хоть прямо сейчас, — сказал он.

— Разыгрываешь? — Казах подмигнул, готовясь улыбнуться. — Ну, признайся, ты меня разыгрываешь.

— Думай, как знаешь. — Белов провел рукой по лаковой крыше автомобиля. — Только мне здесь больше делать нечего.

— Тебя же под трибунал отдадут, — сказал Ертаев, пытаясь разглядеть его глаза за темными стеклами очков. — За невыполнение приказа.

— Зато не похоронят.

— Ну не знаю, не знаю… Ты же вроде накопал что-то. И теперь все бросаешь?

— Накопал. — Белов сплюнул. — Могилу себе. В заговоре такие люди замешаны, мама моя родная.

— Да?

— Да. Пальцем шевельнут и раздавят, вот какие люди.

— Ты на них вышел? — Ертаев покосился на него, как петух на жука, про которого неизвестно: съедобный он или нет.

— Не будем об этом.

— Может, шепнешь по дружбе?

— Вот как раз по дружбе и не шепну, — отрезал Белов, делая вид, что ему не терпится сесть в машину. — Чтобы тебя не прихлопнули. Меньше знаешь, дольше живешь. — Он открыл дверцу «БМВ». — Тачку на стоянке в аэропорту оставлю. Ключи у дежурного. Найдешь.

— Почему бы тебе на такси не поехать? Если ты действительно улетаешь. Улетаешь?

Ертаев испытывающе взглянул на Белова. Тот быстро наклонил голову, поправляя очки.

— Угу. Но на своих колесах оно как-то лучше. Люблю посидеть за рулем, веришь?

Белов умышленно вел себя так, чтобы посеять в душе казаха сомнение. Чтобы Ертаев решил, что его пытаются перехитрить. В голосе Белова то и дело проскакивали фальшивые нотки, а его движения и жесты изображали нервозность. Что предпримет казах, если не поверит в отъезд своего русского подопечного? Только одно: известит своих хозяев, а те организуют слежку в аэропорту. Пройдет Белов на посадку — все нормально. Лишь покрутится в аэропорту или вообще там не появится — значит, действительно что-то выяснил и пытается избавиться от опеки Ертаева. Наверное, после этого на Белова будет совершено еще одно покушение, но врасплох его захватить не удастся. Он сам перейдет в наступление. И тогда кое-кому в Астане не поздоровится.

Пока эти мысли проносились в голове Белова, Ертаев тоже о чем-то размышлял, что-то прикидывал.

— Верю, — произнес он не слишком искренним тоном. — Что ж, ладно, тогда счастливого пути.

— Спасибо, — закивал Белов, косясь по сторонам.

— Еще увидимся?

— Бог даст, встретимся.

Белов улыбнулся одной стороной лица. Ертаев протянул ему руку, сухую, крепкую, деловито напряженную.

— Ну, бывай.

— Буду.

Белов вяло пожал руку капитана, нырнул в машину и тут же включил зажигание. Со своей ролью он справился неплохо. Осталось отыграть финал этого маленького представления. Так, чтобы Ертаев заволновался по-настоящему.

Высунувшись из окна, Белов снял очки и вопросительно посмотрел на казаха.

— Слушай, — сказал он, — совсем забыл…

— Что? — поднял брови Ертаев.

— Спросить забыл.

— Спрашивай.

— Ты мой айфон не брал?

— Айфон? — Брови Ертаева поднялись еще выше, стремясь соединиться с корнями волос на лбу.

— Ага, — подтвердил Белов, глядя на него. — Мой айфон, служебный. Такой, знаешь, с яблочком.

— С яблочком?

— Ну, логотип на нем такой. Яблоко надкушенное.

— А-а! — протянул Ертаев, но на вопрос не ответил.