Тулку на испытательном сроке

В тот самый миг, когда невидимые воительницы разрядили по четвёрке эльфов свои арбалеты, ещё одна молнией метнулась за спину к привязанному за телегой человеческому юноше и коснулась тонким серебристым стиком-артефактом его шеи. Тот беззвучно завалился, но не успел упасть, так как обездвижившая его воительница вовремя подхватила падающее тело. Вместе с подоспевшей ещё одной дроу они обрезали верёвку, которой он был привязан к подводе и проворно унесли бессознательного юношу в кусты.

— Ну что, это он? — просила вторая.

Первая внимательно смотрела на спокойное молодое лицо, всё покрытое синяками и ссадинами.

— Да, это он, — подтвердила эйра Лорейн. — Нам очень повезло, что светлые его не убили. Даже не могу предположить, что и как о нём они успели узнать, что с одной стороны не причинили вреда, а с другой — охраняли из рук вон плохо. Ладно, уходим.

Вдвоём они споро навьючили своего бессознательного пленника на лошадь и крепко привязали к седлу кожаными ремнями. Теперь предстояло как можно быстрее дойти до точки встречи с силами прикрытия, а затем незаметно, без лишнего шума переправится на драурский берег. Проворно спрятав в кустах две подводы со свежими трупами и замаскировав пятна крови, отряд в быстром темпе и практически бесшумно двинулся вглубь леса. Относительно скоро разведчицы вышли на вполне приличную тропу, ведущую к пограничной реке. Для дроу эльфарское приграничье — настолько же хорошо знакомо, как и эльфам — драурское. Диверсионно-разведывательные группы с обеих сторон ходят друг к другу "в гости" постоянно на протяжении всех пяти тысяч лет этого соседства. Поэтому дойти до границы маленькому, но очень серьёзному отряду труда не составило. Переправа через реку Эдру на свой берег также прошла без сучка и без задоринки. И не успело ещё зайти солнце, как усталые, но довольные собой воительницы расположились на ночлег в гостевых комнатах цитадели пограничного городка Ллагар.

Эйра Лорейн всё время не отходила далеко от своего пленника, ещё разок приложив к его шее серебристый стик, чтоб пленник не вздумал очнуться. Несмотря на то, что него бессознательного надели самый надёжный ридитовый размагичивающий ошейник древних, рисковать ей в этот раз совершенно не хотелось. Пусть лучше до Драфура побудет в беспамятстве. Ей так точно будет спокойнее. А то предыдущие разы она его уже дважды недооценила и проверять, что он выкинет в этот раз совершенно не горела желанием. Нет уж, пусть Повелительница теперь сама с ним мучается.

Пока эйра с наслаждением любовалась лицом своего пленника, столь успешно помотавшего ей нервы в предыдущие встречи, в комнату вошла ещё одна дроу, выглядевшая заметно старше эйры Лорейн.

— Это он? — полуутвердительно спросила вошедшая.

— Да, Бинелла, это он.

— Через шестнадцать-семнадцать дней мы должны быть в Драфуре, причин для задержек я не вижу.

— Что ж, в артефактном оцепенении человека можно держать до месяца, так что пусть лучше этот мозгодёр прокатится до столицы в беспамятстве.

— Я тоже так думаю. Если он будет в сознании, мы его не довезём.

Глава 41. О том, что не смеют крылья тёмные над эльфами летать

Год 412 от воцарения династии Алантаров. Конец мая.

Место действия: Лаконель, столица Элфары

Великий Князь Луг Киндерин наслаждался покоем и пеним птиц в саду великокняжеской резиденции в окружении двух своих детей, семнадцатилетнего принца Бринэйнна и одиннадцатилетней принцессы Гианары. По человеческим меркам принц уже должен был бы считаться не ребёнком, а почти взрослым юношей, но у долгоживущих эльфов детство было несколько растянутое. По своему физическому, интеллектуальному и эмоциональному развитию он всё ещё оставался дитём. Да и выглядел, и вёл себя как довольно избалованный, капризный десятилетний человеческий мальчишка. Принцесса также выглядела и вела себя лет на шесть, то есть пребывала как бы не в самом нежно-очаровательном возрасте, особенно для девочки.

Сейчас высокородное семейство предавалось послеобеденной неге, которое ещё недавно принц, а теперь — Великий Князь, традиционно посвящал тому, чтоб разговаривать со своими отпрысками, прививая им правильные, эльфийско-аристократические взгляды на жизнь. Если отбросить словесную мишуру, то в предельно сжатом виде всё словоблудие сводилось к максиме: "для эльфа-аристократа всё, что вокруг Эльфары — грязь, всё, что внутри — ресурс. Захват и подчинение соседей — превращение грязи в ресурсы". Особо ценным, но и опасным ресурсом, являлись близкие родственники, что недавно Луг подтвердил, использовав любимого старшего брата "по назначению", то есть в качестве козла отпущения, чтоб прекрыть свой залёт с недооценкой сил Тардии.