Тухачевский против зомби

Комкор засыпал в неспокойном расположении духа. Супруга наблюдала за ним все эти дни и искренне тревожилась за него – следовавшие кряду аресты его ближайших друзей и командиров не могли предвещать для молодого перспективного военачальника ничего хорошего. Несколько ночей, что предшествовали судилищу над маршалом, Никите и вовсе не спалось – и потому только после расстрела Михаила Николаевича усталость взяла свое, и он наконец заснул чутким, тревожным сном. Усталость же стала и причиной того, что снов в ту ночь он не видел.

Пробуждение было еще более непонятным и оттого тревожным. Комкор открыл глаза и увидел, что он не в своей московской квартире, а в другой – и интерьеры, и планировка которой значительно отличаются от его жилья. Память Никиты стала перебирать перед мысленным взором десятки фотографий из разных жизненных периодов молодого человека, охватывавших без малого сто лет. Постепенно к нему приходило осознание чего-то замечательного, но пока он еще не мог поверить в реальность происходящего…

Не помня себя, бросился он к окну. Да, это была Москва, но не та, в которой он засыпал, не Москва 1937 года. На дорогах были автомобили – но не ЗИСы и «эмки», а Porsche и BMW. Вдали, за горизонтом, виднелись очертания «Москва-Сити». Без сомнения, юноша вернулся домой!

Значит, всего этого и не было и это только сон… Юноша вдруг вытащил руку из кармана и извлек желтый, скомканный листок. Развернув его, он с удивлением прочитал: ««НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ Н. И. ЕЖОВУ. Будучи арестован 22-го мая, прибыв в Москву 24-го, впервые допрошен 25-го и сегодня, 26 мая, заявляю, что признаю наличие антисоветского заговора и то, что я был во главе его. Обязуюсь самостоятельно изложить следствию все, касающееся заговора, не утаивая никого из его участников, ни одного факта или документа…»

«Не может быть! Значит, все это правда… Но как я тогда…»

Вопросов в голове было так много, и сформулировать их, собрать мысли воедино было так трудно, что у юноши заболела голова.

Но годы? Как же годы? Со страхом Никита приблизился к зеркалу – и не узнал себя. Никаких 35 лет и в помине не было. Перед ним стоял тот же самый 20-лений студент истфака, в клетчатой рубашке, футболке от Келвина Кляйна, подвернутых джинсах. 15 лет как не бывало! Никита провел рукой по лицу – он не мог поверить своему счастью.

Подойдя к двери в своей комнате, юноша прислушался – в коридоре был слышен повседневный утренний шум семьи Савониных. Мама позвала завтракать.

– Садись скорее, – торопясь на работу, Дарья Александровна даже не смотрела на него.

Никита хотел было спросить, долго ли он отсутствовал, но не решился – спросить такое у ничего, казалось бы, не подозревающей женщины, означало выдать себя. А вдруг никто и не заметил его временного путешествия?

Вошел папа. Как всегда по утрам, Валерий Сергеевич был собран и серьезен.

– Когда у тебя там уже сессия закончится?

– Скоро… А что такое?

– Да ничего, дед звонил. Просил приехать, помочь ему картошку убрать… Сколько раз говорил ему – бросай ты этот огород, погубит он тебя в твоем возрасте. Нет ведь, упрямый какой… Вот делать больше нечего…

– Да не ворчи ты, – одернула мужа Дарья Александровна. – Вот сейчас Никита с учебой разберется да поедем, поможем. Может, твой отец только тем и жив, что этим огородом?! Ну подумай сам, что это значит в его-то возрасте…

«Готово дело. Не заметили. Это неплохо».

Наскоро поев, Никита пулей вылетел из дома и поспешил в университет. Оставался только один вопрос, который очень мучил его, и который он не решался для себя сформулировать, чтобы, не дай Бог, не получить отрицательного ответа – это Инга. Где она и что с ней сейчас?

Подходя к университету, Никита увидел на стоянке ее машину. Она выходила из нее, когда лицом к лицу встретилась с молодым человеком.

– Вот он! – всплеснула она руками. – Где ты пропадаешь? Я ему два дня названиваю, а он не доступен!

Инга обвила его шею руками, поцеловала искренне и нежно – чужие или даже бывшие так не умеют. Юноша немного успокоился. Отвечая на ее поцелуй, он вытащил из кармана сотовый телефон и продемонстрировал ей – экран айфона был черным, девайс был выключен.

– Зарядка села. Работал над дипломом, не обратил внимания.

– Эх, ты ученый, – Инга потрепала его по челке, – скоро на людей перестанешь внимание обращать. Ну ладно, у меня лекция, встречаемся как обычно?

Никита кивнул и еще раз горячо поцеловал девушку.

– Что с тобой?

– Соскучился, – улыбнулся молодой человек и исчез в дверном проеме.

Профессор Никитин в своей лекции освещал проблему применения Тухачевским газов при подавлении Тамбовского восстания – Никита с удивлением обнаружил, что пробелов в выполнении учебного плана с его стороны допущено не было.

– Итак, приказ Тухачевского гласил: «Остатки разбитых банд и отдельные бандиты, сбежавшие из деревень, где восстановлена Советская власть, собираются в лесах и оттуда производят набеги на мирных жителей.

Для немедленной очистки лесов приказываю: