Тугая струна

Спокойно, велел он себе. Не увлекайся слишком только потому, что ты гораздо умнее ее. Ты ведь пока не знаешь, что она здесь делает. Он победно передернул плечами и слегка приподнял брови.

– Я не хочу показаться занудой, но вы понимаете, человеку с моим положением следует быть осмотрительным.

Шэз смерила его взглядом с ног до головы, лицо ее было неподвижно, словно маска.

– Вы совершенно правы, – сказала она, доставая документ с наклеенной сверху фотографией; документ удостоверял ее принадлежность к вновь сформированному национальному спецподразделению по психологическому портретированию преступников. Он протянул было руку, но она уже убрала удостоверение.

– Никогда раньше таких не видел, – словоохотливо начал он, пытаясь скрыть свое разочарование. Все произошло слишком быстро, и он не успел разглядеть ничего, кроме шапки и слова «портретирование», которое, мелькнув на мгновение, обожгло его, как клеймо.

– То самое «Особое подразделение по психологическому портретированию», о котором мы все столько читали? Если вы уже действуете, пришлите кого-нибудь из своих самых опытных сотрудников поучаствовать в программе моей жены. Пусть люди знают, что власти предпринимают ради их безопасности.

Итак, теперь ему известно, что она совсем новичок.

– Это решаю не я, сэр. – Шэз нарочно повернулась к нему спиной и пошла обратно к своему креслу. – А теперь, если не возражаете, давайте перейдем к делу?

– Конечно.

Левой рукой он сделал приглашающий жест, впрочем, не двигаясь с места.

– Я в полном вашем распоряжении, детектив-констебль Боумен. Может быть, нам начать с того, что вы мне расскажете, что вас, собственно говоря, привело ко мне?

– Мы заново открыли следствие сразу по нескольким делам о пропаже девочек-подростков, – сказала Шэз, открывая папку, которую она все время держала в руках. – Прежде всего мы выделили группу из семи таких случаев, где налицо явное сходство. Дела охватывают промежуток в шесть лет, и мы собираемся расширить область расследования с целью выяснить, не имели ли место также и другие похожие исчезновения, о которых нам пока ничего не известно.

– Я не совсем понимаю, какое я… – Вэнс убедительно нахмурился. – Девочки-подростки?

– Четырнадцати-пятнадцати лет, – не смутилась Шэз. – Я не могу вдаваться в детали, что именно позволило нам объединить эти случаи, но у нас есть все основания думать, что они могут быть связаны.

– Вы хотите сказать, что дети не просто сбежали из дома? – он постарался, чтобы в голосе прозвучало недоумение.

– У нас есть причины думать, что все эти исчезновения были спланированы третьей стороной, – осторожно сказала Шэз, не сводя глаз с его лица.

Под ее пристальным взглядом он почувствовал себя неуютно. Он бы с удовольствием отодвинулся, ушел из-под нацеленного прямо на него взгляда. Но усилием воли заставил себя сохранить небрежную позу.

– Они были похищены, это вы хотите сказать? Почти неуловимое движение бровей и легкий кивок головы были все равно что пожатие плеч.

– Я не уполномочена разглашать другую информацию, – сказала она и ни с того ни с сего улыбнулась.

– Отлично, но пока почти ничего не понятно. Какое отношение эти семь пропавших девиц имеют ко мне? Теперь он придал своему голосу интонацию легкого раздражения. Это было нетрудно: его нервы и так были натянуты до предела.

Шэз распахнула папку и достала пачку отснятых на ксероксе фотографий.

– В каждом случае за пару дней перед тем, как очередная девочка исчезала, вы появлялись в их городе с благотворительной акцией или это была ваша обычная встреча с телезрителями. У нас есть данные, что все они присутствовали на мероприятиях.

Он почувствовал, как по шее к лицу поднимается горячая волна. Не в его силах было остановить ее и не дать краске гнева залить щеки и лоб. Ему стоило значительного усилия сохранить внешнее спокойствие и ровный голос.

– На мои шоу приходят сотни людей, – безмятежно проговорил он, но сам заметил, что прозвучало это чуть-чуть хрипло. – Если верить статистике, какие-то из них могут и пропасть. Девочки пропадают постоянно.

Шэз склонила голову набок, как будто и для нее не прошла незамеченной легкая перемена в тембре его голоса. Она была похожа на охотничью собаку, только что учуявшую легчайшее дуновение того, что потом вполне может оказаться кроликом.

– Я знаю. Мне очень жаль, что приходится беспокоить вас по такому поводу. Только дело в том, что мой шеф не исключает и той ничтожной возможности, что кто-то в вашем окружении – а может быть, человек, питающий к вам нездоровый интерес, – причастен к исчезновению этих девочек.

– По-вашему, есть какой-то псих, который повсюду ездит за мной и нападает на моих фанаток? – на этот раз ему не стоило большого труда изобразить недоверие.