Тугая струна

— Мне нечего сказать про Джеко Вэнса. Вы зря прокатились сюда из Лидса. Хотя вам скорее всего полагаются приличные суточные — ведь ваши счета оплачивают налогоплательщики, а не какая-нибудь прижимистая компания.

Такое впечатление, что ее яд проник и в кофе, с грустью подумал Саймон, отпивая из чашки, чтобы дать себе время обдумать ответ.

— Речь идет о серьезном расследовании, — сказал он, — нам бы очень пригодилась ваша помощь.

Она со стуком опустила чашку на столешницу.

— Послушайте. Мне наплевать, что он говорит. Если кто и изводит его, то только не я. Мне этого всего хватило, еще когда выходила за Джефа. Полиция являлась ко мне раз пять. Писала ли я Джеко анонимные письма? Угрожала ли по телефону его жене? Не я ли завернула в бумагу собачье дерьмо и послала ему на работу? Что тогда, что теперь — ответ один: нет. Если вы думаете, что я — единственная, кому Джеко Вэнс сделал больно, пока карабкался наверх по скользкой дорожке, то у вас серьезные проблемы с воображением, — на секунду она прервала свою речь и бросила на него взгляд, полный ненависти. — Точно так же я не занимаюсь и шантажом. Можете проверить. Каждый пенни, попадающий в этот дом и уходящий из него, учтен. Мне уже приходилось иметь дело с подобными обвинениями, и это полная чушь, — она тряхнула головой. — У меня ни в чем нет доверия к этой свинье. — Она вся так и кипела от злости.

Саймон воздел руки, словно моля ее о пощаде:

— Подождите, подождите минутку. Мне кажется, вы не совсем правильно меня поняли. Я приехал к вам не потому, что Джеко подал очередную жалобу. Да, я хочу поговорить с вами о Джеко, но меня интересует то, что сделал он, а не то, что, по его словам, сделали вы. Честное слово!

Она испытующе взглянула на него:

— Что?

Чувствуя неловкость оттого, что, возможно, сказал лишнее, Саймон произнес:

— Как я уже сказал, это очень деликатное дело. Имя Джеко Вэнса всплыло в ходе одного расследования, и мне поручено кое-что про него выяснить. Не ставя в известность мистера Вэнса, если вы понимаете, что я имею в виду, — он понадеялся, что по нему не заметно, как он волнуется. Он ожидал чего угодно, но только не этого.

— Вы в чем-то подозреваете Джеко? — В голосе Джилли слышалось недоверие, но теперь она казалась почти веселой.

Саймон нервно заерзал на своем стуле:

— Как я сказал, его имя всплыло в связи с одним серьезным преступлением…

Джилли хлопнула себя ладонью по ляжке:

— Отлично! И не так уж много времени пришлось ждать. Не говорите мне, дайте самой догадаться. Он сделал какой-нибудь несчастной женщине слишком больно, а запугать ее, чтобы она держала язык за зубами, не смог? Я угадала?

Саймон почувствовал, как разговор стремительно вырывается из-под контроля. Оставалось лишь изо всех сил вцепиться в руль и молить Бога, чтобы не слететь где-нибудь на полдороге.

— Почему вы так говорите? — спросил он.

— Рано или поздно, а это должно было случиться, — сказала она чуть ли не радостно. — Итак, о чем вы хотели меня спросить?

Когда Тони наконец добрался до дома, его глаза слезились от слишком большого числа километров, отмотанных по ночному шоссе. Он не собирался проверять автоответчик, но мигающая лампочка привлекла его взгляд, когда от входной двери он проходил в кабинет. Устало он нажал на кнопку прокрутки. «Привет. Меня зовут Крис Девайн. Сержант розыскной службы Крис Девайн. Какое-то время я была напарницей Шэз Боумен, когда она служила в Лондоне. Она попросила меня помочь ей организовать встречу с Джеко Вэнсом. Перезвоните мне, когда придете. Неважно, в котором часу».

Он схватил ручку и наспех записал номер, начав набирать его сразу же, лишь только закончилась запись. Раздалось не меньше пяти-шести гудков, прежде чем на том конце взяли трубку.

— Это Крис Девайн? — спросил он.

— Это Тони Хилл? — в голосе ясно слышался южнолондонский акцент.

— Вы оставили запись на моем автоответчике. Это касается Шэз?

— Да. Послушайте, у меня были эти олухи из полиции Западного Йоркшира, и они сказали мне, что не работают с вами. Это правда?

Ему понравилось, что она сразу перешла к делу.

— На их взгляд, участие мое или кого-то из тех, с кем Шэз непосредственно сотрудничала в последнее время, нарушило бы стройность их концепции, — съязвил он.

— Жопы, — в ее голосе ясно слышалось отвращение. — Они ни хрена не петрят, простите за грубое выражение. Значит, если я правильно понимаю, вы ведете свое расследование?

Как будто тебя припечатали к стене чем-то очень тяжелым, подумал Тони.

— Да, конечно, мне бы очень хотелось видеть убийцу Шэз за решеткой, — попытался он увернуться.

— И что вы для этого делаете?

— А почему вы спрашиваете? — ответил он вопросом на вопрос.

— Чтобы узнать, не нужна ли вам лишняя пара рук, конечно! — сердито воскликнул голос. — Шэз была замечательной девчонкой и обещала стать классным полицейским. А теперь то ли это Джеко Вэнс прихлопнул ее, из-за чего — мы не знаем, то ли это сделал кто-то другой. Как ни крути, начинать-то все равно от его дверей, разве нет?

— Вы совершенно правы, — сдался Тони. Теперь он знал, что чувствует под катком асфальт.