Позже читались стихи покойного. Стихи, каюсь, мне не понравились. Да и народ вокруг незаметно позевывал. Один только Дронов хранил скорбное и величественное выражение лица. Что-то явно назревало в нем. Я поискал вокруг бутылку, чтобы отвлечь его, но было поздно.