ТТТ

Он достал из рюкзачка футляр, вынул из него такие же очки и надел их. Теперь в пещере очкариков стало сразу двое. Так странно было видеть на седом старом вожде чжурчженей круглые стекляшки очков, что Марина не выдержала и неожиданно даже для себя прыснула в кулачёк. За ней улыбнулся Пашка, затем заверещал, глядя на них, визгливым смехом толмач Ефимка, а за ним грянуло всё молчаливое войско племени Белого Леопарда. Все от души смеялись, кто, тыча пальцами в смешного вождя, кто в непонятного Пашу, кто-то хлопал себя по животу, приседая и запрокидывая голову, а кое-кто уже упал на пол и заливался безудержным заразительным хохотом, мотая в воздухе ногами в стоптанных ичигах. На всех упало огромное облегчение, сменившее невероятное боевое напряжение последних дней.

Насмеявшись, ребята почувствовали, как они устали и проголодались. С момента их входа в пещеру прошли уже почти сутки, и всё это время они ничего не ели при их невероятных приключениях. Только иногда им удавалось чуть приложиться к солдатской алюминиевой фляжке, ещё сохранившей остатки воды.

Унуши понял, как они голодны по лихорадочному блеску их глаз, и пригласил ребят перекусить в одной из пещер. Следуя за проводниками, они довольно скоро пришли в большую пещеру, которую сразу узнали. Это был тот самый зал, в котором они в прошлое посещение нашли, а затем так досадно потеряли «Марин Голд».

Сейчас зал был пуст, как разорённая пирамида Тутанхамона. Унушу с ребятами расположился в центре зала, у большого кострища, дым от которого уходил куда-то вверх и пропадал в трещинах свода и карстовых полостях. Вокруг них, несколько поодаль, расположились воины Унушу.

Унушу постелил на пол пещеры чистые циновки, на которые его помощники выложили провиантские запасы. Многое уже было знакомо ребятам по угощениям Марины в их прошлое посещение пещеры. Это копчёное мясо молодых поросят в аппетитных тонких полосках, это куски отварной ароматной изюбрятины, рябчики, жаренные в кабаньем сале, рыба вяленая и копчёная, и немало ещё всяких корешков на десерт. Но украшением стола стали лепёшки из кедровой и жёлудевой муки, которые их научила готовить Марина в первом посещении. Они немного горчили на вкус, но были очень сочными и вкусными.

А ребята, со своей стороны, тоже выложили свои запасы. Кружочек копчёной колбасы, булку серого, но ещё свежего хлеба, и кулёчек с карамельками, которые всегда брала с собой Марина на всякий случай.

Для приготовления крепкого чая ребята подвесили над огнём свой закопчённый котелок, а бойцы Унушу приспособили рядом с костром большой кувшин, в который они стали бросать раскалённые в костре камни, а потом в бурлящий кипяток бросили нарезанную лиану лимонника.

Пир удался на славу. Ребята от души наелись таёжных деликатесов двенадцатого века, и запили отваром лимонника, а Унушу и его воины полакомились деликатесами двадцать первого века. Очень им понравились Пашины карамельки. Чжурчжени, вместо сахара использующие различные лесные ягоды, с детским восторгом сосали леденцы, смотря благодарными глазами на ребят. А на десерт Марина угостила их остатками «Кока-колы», отыскавшимися в глубинах её рюкзачка. Странно было смотреть на средневековых воинов в боевой раскраске, из своих походных деревянных пиал пьющих шипучую американскую газировку. Их глаза при этом сияли удивлением и восторгом.

После ужина ребят потянуло на сон. Унушу объявил привал, и всё войско стало готовиться ко сну. Ребята расстелили свои лёгкие туристские спальные мешки в тихом углу и быстро заснули, не обращая внимания на суету вокруг них. Они провели почти сутки на ногах, пережили столько опасных мгновений, и сейчас, очутившись в окружении друзей, уснули почти мгновенно, глубоко и спокойно, без сновидений. Рядом с ними расположился на походной циновке успокоившийся Ефимка, всё ещё хранивший на лице размазанные следы горьких слёз по утраченной «золотой богине». Не дремал лишь боевой ночной дозор, расположившийся в каждом из проходов и чутко слушающий пещерную тишину.

18. В западне

Очутившись в темноте, Матвеич не испугался её, а только несколько насторожился. Он с детства прочно усвоил, что надо бояться не темноты, а того, кто в ней прячется. А в этой бетонной коробке никто не мог спрятаться. Тем более, у него был с собой свой надёжный друг-фонарь, который он сам сегодня с утра успел подзарядить под самую, как говорится, «завязку».

Он включил фонарь, неторопливо поднялся по лесенке и попытался открыть дверь рукой. Она не поддалась, словно он толкнул стенку. Он упёрся в дверь плечом, эффект тот же. Тогда он ухитрился упереться ногами в стенки и толкнул дверь изо всех сил. Но и это оказалось бесполезно.

Матвеич неторопливо приступил к осмотру двери, пытаясь отыскать на ней потайную защёлку. Но дверь равнодушно отсвечивала ему ровным и гладким металлическим блеском. На ней не было видно ни одного выступа или секретного углубления. На ней не было даже намёка на ручку.