Цзян

— У Ничирена находится нечто, принадлежащее мне. Обломок жадеита цвета лаванды, на котором можно разглядеть заднюю часть вырезанного изображения тигра. Он взял его у моей жены, которой уже нет в живых.

— Я вам очень сочувствую. Это случилось давно?

— На прошлой неделе, — ответил Джейк. Всего-то несколько дней прошло! -подумал он. Как скоро порвалась нить, соединявшая нас. Что такое со мной творится?

—Она была с Ничиреном, — добавил он. Джейк видел, что причинил ей боль, и понял, что сделал это умышленно, понял это и устыдился. Зачем на хорошей девушке срывать свою злость? Логичнее обратить ее на себя самого.

— Теперь я понимаю, почему у вас такой вид, — сказала она, невероятно удивив его этим. — Лицо осунувшееся, глаза измученные до предела. Когда я увидела вас на пороге, то подумала, что, наверно, так люди выглядят, пробежав марафонскую дистанцию.

Если это ложь, -подумал он, — то ложь святая, сказанная ради того, чтобы я не мучился от сознания вины за совершенную пакость.Он покраснел.

— Я действительно устал, — услышал он свои собственные слова, доносившиеся будто из туннеля. — Но работа у меня такая, что приходится считать усталость издержками производства.

— Плохая это работа, — сказала она, разливая чай в крохотные чашечки. — У меня был дядя. Я его очень любила. Все, бывало, приносил мне подарки, когда навещал нас. В минуту мог прогнать мою самую черную меланхолию... И вот скоропостижно скончался. От переутомления, как объяснил мне отец, когда я спросила его, почему дядя Тейсо больше не приходит. — Она посмотрела на него своими огромными глазами. — Смотрите, как бы и с вами такого же не случилось!

— Вам-то что до этого? — усмехнулся Джейк, внезапно почувствовав чувство жалости к самому себе.

Камисака и бровью не повела. И в который раз Джейк поразился ее воспитанности.

— Мне кажется, жизнь приучила вас к постоянному страданию. Может, я очень по-женски воспринимаю мир, но мне именно так кажется. — Она бросила на него быстрый взгляд. — В вас осталось так мало веры в человечество, что вы постоянно думаете, что кругом одни лгуны, да?

Она сказала это без горечи и без злости. Скорее, в ее голосе была интонация мягкого вопроса, что заставило Джейка серьезно отнестись к ее словам. А ведь она права, -подумал он. Он действительно всю свою жизнь был опутан паутиной лжи. И такая жизнь не могла не ожесточить его сердце. Внезапно почувствовав злость, он подумал, что разучился видеть разницу между истинными обидами и воображаемыми. И еще он почувствовал злость оттого, что его до глубины души поразила красота и тепло, исходившие от этой женщины. Женщины Ничирена.

Марианна, его жена, была холодна, как зимняя вьюга.

— Я не... — Он остановился, не зная, как выразить свою мысль. — Вы не такая, какой я ожидал вас увидеть.

— Вы ожидали, что я брошусь на вас с ножом?

Он ничего не ответил, молчанием своим подтвердив правоту ее слов.

— Это потому, что ваше сердце свыклось с насилием, — объяснила она. — И сердце Ничирена тоже.

— Я не могу сказать, что понимаю его полностью. Или что я совершенно удовлетворена нашими отношениями. Но он самурай, анахронизм, по недоразумению попавший к нам из другой эпохи. Я многое ему прощаю за это.

— И вы можете прощать ему убийства?

— Я верю в Будду и убийства не приемлю, — ответила Камисака. — Но я достаточно гибка, чтобы не пытаться понять, отчего люди все-таки убивают друг друга.

— Но жить с убийцей! — Ее спокойный, рассудительный и вместе с тем мягкий голос будоражил его. Внезапно он опять почувствовал, как необъяснимая, слепая ярость овладевает им. — Спать с ним в одной постели, готовить для него обед! Ради всего святого, как можно отдавать такому сердце? Как можно любить его, зная о том, чем он занимается, когда он не с вами?

— А как можно жить в мире, зная о его несовершенстве? — в свою очередь спросила Камисака.

— Это не ответ!

— Человек, который пытается создать совершенный сад, стремится к невозможному. Тем более невозможно ожидать, что и другие будут стремиться к этому же. Естественно, что вы разочарованы тем, что люди, живущие вокруг вас, не поступают так, как, по вашему мнению, им следовало бы поступать. И у вас появляется ощущение, что вас предали. Но не люди вас предают, Мэрок-сан, а ваши ценности... Между прочим, в нем столько же гнева на мир, сколько и в вас. Такого же глубоко затаенного гнева. Почему он так глубоко проник в ваши сердца и почему его так трудно оттуда изгнать? Насколько проще вам было бы жить без этого ужасного бремени! — Она улыбнулась. — Может быть, вы мне не поверите, но я от души желаю этого вам обоим.

— Но мы сделаны из разного теста! — горячо возразил Джейк.

— Он убийца, — согласилась она. — А вы кто?

— Я пришел к вам не для того, чтобы обсуждать свою скромную персону.

— Ах да, простите. Очень глупо с моей стороны забывать об этом.