Цыганское проклятье

Но я не поверил ни единому его слову. Все эти сказки про любовь с первого взгляда ничего не значат для меня. Главное – честь и доброе имя Марьюшки!

– Убирайся из моего дома, – устало выдохнул я. – Марья никогда не будет с тобой. А если попробуешь рассказать ей что-то из того, что говорил мне, пожалеешь. И старость моя мне не помеха. Я доберусь до тебя, так и знай.

– Я не откажусь от нее никогда. – Он прищурился. – Вы сейчас злитесь, но подумайте о счастье дочери. Она любит меня, а я больше жизни люблю ее.

– Пошел вон.

– Если я сейчас уйду, она вам этого не простит!

Щенок был прав. Я не знал, что делать, но неожиданно для меня он сам предложил выход:

– Хорошо. Я понимаю, что у нас вышло не самое удачное знакомство. Сейчас я уйду, но через неделю вернусь. Вы скажете Марии, что вам нужно время, нужно подумать. За эти дни вы сможете успокоиться и понять, что только я смогу сделать и сделаю вашу дочь счастливой.

За ним захлопнулась дверь, а через какое-то время с улицы послышались голоса и удаляющийся цокот копыт. В гостиную вбежала Мария и, рыдая, бросилась мне на шею.

– Почему ты плачешь, Марьюшка? – Чувствуя себя последним злодеем, я обнял вздрагивающие плечи дочери.

Она подняла на меня лучащиеся счастьем глаза:

– Я благодарна вам, папенька. А плачу от счастья. Ведь неделя пролетит быстро…

Глава 9

Деревенские домики, прячущиеся в садах, остались позади. Небеса, такие же синие, как глаза Лены, манили невообразимой глубиной, зеленели поля, сквозь которые змейкой вилась дорога, и темнел старинной кладкой монастырь, точно крепость за высокой каменной стеной. Где-то дальше блестели серебром воды безымянной речки, маня прохладой в этот июньский день.

Будь его воля, он бы остался здесь навсегда, но что-то подсказывало ему – кричало – надо уезжать! И увозить с собой найденную любовь! Как когда-то давно. И не было бы этих веков пустоты. Не было бы потерь и боли…

– Любуешься на нашу природу? – Знакомый голос заставил его вздрогнуть и обернуться. К нему подходил Захар. – Да… места тут знатные! А если копнуть глубже…

– Захаров! Тебя-то мне и нужно! – перебил его Федор и сложил руки на груди. – Есть разговор.

– Неужели узнал, где находится то, что я просил? – Он остановился в шаге от него и растянул в улыбке тонкие губы. – Выкладывай!

– Узнал. Но эта информация тебя может разочаровать.

Лесничий в ответ только вопросительно выгнул бровь.

– Клада нет! – убежденно продолжил Федор. – Русальчиков показал мне документы, которые подтверждают то, что генерал Русалов не попал под облаву большевиков, а вместе с сокровищами бежал во Францию.

– Мм… как интересно… – Улыбка Захарова стала еще шире. – А как же его дочь? Тоже выехала вместе с ним? Вообще-то в записках, что остались у отца Никодима, я нашел доказательства того, что она погибла при обвале подвала монастыря. Некоторые даже видели ее призрак…

– Да. Марья погибла, прячась в подвалах. Но… кроме исторической ценности, этот факт не имеет цены! А ведь тебе нужны сокровища…

Захар недоверчиво поцокал языком:

– Сокровища? Да… нужны. К тому же они принадлежат мне по праву!

– С чего это? – Федор удивленно нахмурился.

– Долгая история, – отмахнулся Захар. – К слову, тебе не показалось ложью то, что рассказал тебе наш уважаемый председатель? Согласись, несколько нелогично, когда любящий отец накануне революции бросает дочь и уезжает один в спокойную Францию?

– Ну, мало ли… может, так легли карты? – Федор решил включить дурачка, но Захар вел свою линию.

– Никакие карты никуда не ложились! Наш уважаемый председатель сговорился с Никодимом и теперь хочет выждать хороший момент, чтобы самому забрать генеральский клад!

– Уверяю, ты не прав! Кстати, у него даже нет плана!

– И куда же он делся?

– Он сказал, что отдал его отцу Никодима.