Цветы всегда молчат

В аудитории снова яблоку негде упасть. На его лекциях так всегда. Коллеги по университету давно уже смирились с этим, а если и завидуют – то по-белому. Им не дано так, как Ричарду, легко и непринужденно ломать стереотипы, разрушать привычные устои и концепции, оставляя при этом картину мира целостной и непоколебимой.

– Вспомните Уильяма Блейка:

В одном мгновенье видеть Вечность,
Огромный мир – в зерне песка,
В единой горсти – бесконечность,
И небо – в чашечке цветка.

– Сложно сказать точнее о том, как все в нашем мире взаимосвязано и проистекает одно из другого. Например, природный магнетизм – это волны, некие позывы, которые испускает человек. А эмпатия, соответственно, способность подобного рода волны улавливать… – Ричард, как всегда, говорил уверенно и вдохновенно, и сто пар глаз смотрели на него едва ли не влюбленно. – Из этого как раз и следует то явление, с которого мы начали наш сегодняшний разговор и которое я именую «завороженность жизнью»…

Резкая боль пронзила голову в висках. Вызов? Но почему сейчас? Больно так, что аж тошнит. Как тебе импульс? Чувствительно? А эти мальчишки смотрят так пристально.

Он лишь чуть заметно коснулся пульсирующего виска, немного ослабил шейный платок, поправил очки и подавил судорожный вздох. Ну вот, кажется, никто ничего не заметил.

Ричард как всегда блестяще резюмировал сказанное, аудитория взорвалась аплодисментами. Наконец все ушли. Он поспешил в подсобное хранилище, что примыкало к аудитории, и, пробормотав заклинание, нырнул в светящийся бирюзой полукруг.

Остров Стак-Скерри, ОРДЕН Садовников, резиденция Мастера-Дракона, 1878 год

Когда мореходы замечали на горизонте Стак-Скерри, то проплывали мимо. Кому нужна ничем не примечательная лысая скала, где только и обитателей, что тина да чайки. Никто и представить не мог, что на этом острове прямо-таки кипит жизнь. Правда, совершенно незаметная взгляду простого смертного.

Ричард шел по гулким коридорам, где осталось столько радостей и печалей, где свершились открытия и случились разочарования. Где встретились друзья и появились враги. Задолго до того, как в его жизни появилась Джози, именно здесь, на пустынном, казалось бы, острове, он обрел подлинные семью и дом. Заветы ордена были для него святы. Он никогда не думал подвергать сомнению содержащиеся в них истины.

Перед дверью в тронную залу он поклонился двум братьям в масках и произнес:

– Слышу цветы!

– Так внемли же! – ответили братья, отворяя дверь и пропуская внутрь.

Кроме Мастера-Дракона, восседавшего на троне, изображавшем цветок, в зале были Старейшины и Отправители Наказаний. Значит, суд.

Ричард, как того требовали правила, опустил голову, преклонил колено и ладонью коснулся пола.

– Знаешь ли ты, Садовник, почему ты здесь? – Лицо Мастера-Дракона скрывала золотая маска, поэтому голос звучал глухо.

– Я догадываюсь, Мастер, – сказал Ричард тихо и грустно.

– Будь добр, Садовник, назови мне Цветы Богини?

– Красная Роза, Белая Лилия, Сияющий Лотос и… – после недолгой, но мучительной паузы, когда накрывало осознание содеянного: – Алый Гибискус.

– Верно, сын мой. А скажи мне теперь, как надлежит Садовнику обращаться с Цветами Богини?

– Он должен их лелеять и оберегать.

– А может ли Садовник брать эти Цветы себе?

– Нет, подобное строго запрещено.

– Что ждет Садовника, нарушившего Непреложный Закон?

– Казнь.

– А теперь ответь, как ты посмел взять себе Алый Гибискус?

– Он был так прекрасен, а я – так слаб.

– Два года мы ждали твоего покаяния. – Ну как же он забыл: именно в этот день пару лет назад он сделал предложение Джози! Ричард зажмурился и скорбно вздохнул. – Почему ты не раскаялся? Это облегчило бы твою участь.

– Я не раскаиваюсь и теперь, – сказал он, поднимая голову и дерзко смотря в прорези маски Мастера-Дракона.

– И готов умереть?

– Я нарушил Закон, осознаю это и готов понести наказание. Но я не стану каяться. Только скажите, что станется с Цветком?

– Ее отправят на Остров Богинь, правда, сначала ей придется пройти Очищение.

Ричард знал: то был жуткий обряд, связанный с огнем. Он ни разу не присутствовал на Очищении, но слышал, что почти все девушки, подвергавшиеся ему, погибали. Поэтому сейчас его прошиб холодный пот.

– Прошу вас, не делайте этого! – взмолился он. – Уверяю вас, ее душа чиста и прекрасна, а ведь это главное у Цветка!

По телу бежали мурашки. Отчаяние от невозможности спасти или хотя бы защитить любимую сводило судорогой пальцы. Хотелось выть, метаться и рвать на себе волосы.

– Ее участь решат Старейшины. Ты должен лишь положиться на их мудрость, – холодно произнес Мастер-Дракон, поведя рукой в сторону старцев, что сидели с надменными лицами и молча взирали на происходящее.

Ричард тихо застонал и сжал кулаки. Страх за свой драгоценный цветочек парализовывал волю.