Цветы в пустоте

Ему показалось, что в отрубе он провёл не больше нескольких секунд, но когда он очнулся – всё тело давно затекло. Сильвенио, одновременно с тем, как он открыл глаза, обессиленно откинулся на спину – и тут же вырубился сам, на редкость умиротворённый и довольный собой. Аргзе ничего не оставалось, кроме как перетащить его на подушку и укрыть одеялом.

Конрада, Чёрного Овна, больше не существовало – ни в его сознании, ни где-либо ещё. Во всяком случае, после этого Аргза больше ни разу его не ощущал, и ни разу больше он не просыпался со стойким чувством, будто бы бродил во сне. Сильвенио удалось его победить раз и навсегда – как он утверждал, а врать или хвастаться было не в его репертуаре. Аргза ему верил.

А однажды, через какое-то время, Аргза проснулся от того, что по телу его изучающе скользили знакомые прохладные пальчики. Открыв глаза, он с немалым удивлением обнаружил Сильвенио, с любопытством исследующего его руки и грудные мышцы невесомыми прикосновениями.

– Продолжай, – сказал Аргза, ухмыляясь и ничего не предпринимая. – Что бы ты там ни делал – продолжай.

Сильвенио, воспользовавшись разрешением, отбросил одеяло и уселся сверху на его живот.

– Я… провожу научный эксперимент, сир, – Аргзе досталась ещё одна лёгкая улыбка.

– Ммм… И что за тема эксперимента?

Тот задумчиво провёл по его груди ладонями, приглаживая густые тёмные волоски на ней. Зачем-то попружинил немного кончиками пальцев на его плечах, очертил линию мускулистой шеи, пощупал пресс. Аргзе стало щекотно.

– Тема моего эксперимента – "переоценка возможностей и альтернатив", сир.

Всё с той же задумчивостью он провёл губами по его животу вверх, демонстрируя всё новые пределы своей гибкости. Нерешительно лизнул, словно бы боясь отравиться, но не отравился и лизнул снова, уже увереннее. Это, конечно, было совсем не так развязно и возбуждающе, как заставлял его делать тогда Конрад, но зато это был не робот, а самый настоящий Лиам, и крышу от этого сносило едва ли не больше: одно дело – забитая кукла с чужим взглядом, изображающая страсть по заранее оговорённому сценарию, и совсем другое – свой собственный молодой любовник, по доброй воле решивший немного разнообразить их обоюдные ощущения.

– Могу я спросить? – снова подал он голос. – Вы ведь… довольно привлекательный, по крайней мере – по меркам варваров. С вашей внешностью вам, возможно, даже не нужно было бы платить кому-нибудь, чтобы… Но вы почему-то выбрали меня. Джерри говорил мне, что рано или поздно любой работник вам надоедает, но вы со мной уже… достаточное количество лет… Для этого есть какие-то особые причины?

Аргза едва подавил желание стащить его с себя за шкирку и целовать до тех пор, пока не заткнётся.

– Ты действительно хочешь говорить об этом сейчас? – ответил он вопросом на вопрос. – Вот именно сейчас, в данный момент? Или, может быть, вместо разговоров ты займёшься своим экспериментом?

Сильвенио серьёзно кивнул и вернулся к изучению его тела всеми доступными способами. Щекотка очень быстро, надо сказать, сменилась кое-чем получше. Гораздо лучше.

– Сир, – Лиам лизнул его в ухо, и Аргза, не глядя, ощутил на своей щеке его улыбку. – А если я буду делать так каждую ночь, вы перестанете меня бить?

– Так вот для чего ты это задумал. Поздравляю, ты становишься коварным.

Сильвенио потёрся о его плечо щекой, и его улыбка теплела уже где-то в районе шеи. Аргза почувствовал, как его помощника наконец отпускает накопившееся за все последние недели эмоциональное напряжение – и почему-то ему тоже стало от этого осознания легко на душе. Нет, всё-таки он был не прав, этот пташка-говорун, когда сказал, что у Аргзы нет никого и ничего. У Аргзы был он, Сильвенио.

– Да, сир… с вами по-другому никак, насколько я вижу.

И ведь не возразишь.

^{note 7}

"Я, кажется, начал, наконец-то, привыкать. Не знаю, хорошо это или плохо. Но выжить теперь я сумею точно."

^{note 8}

ГЛАВА 5. Подснежник

"Однажды старуха-Зима со своими спутниками Стужей и Ветром решила не пускать на землю Весну. Все цветы испугались угроз Зимы, кроме подснежника, который выпрямил свой стебелёк и продавил брешь в толстом снежном покрывале. Увидело Солнце его лепестки и согрело землю теплом, открыв дорогу Весне…."

Чья-то рука мягко перехватила его за талию, вылавливая из потока людей. Он удивлённо воззрился на улыбающегося Мартина, который даже в этом захолустном межпланетном баре не сменил свою белоснежную рясу на что-то более подобающее обстановке.

– Прости, – извинился тот и убрал руку, задержавшуюся на его пояснице чуть дольше положенного. – Просто не ожидал тебя тут увидеть.