Цветок в пыли. Месть и закон

Она слушала чудесные обещания, которые щедро сулила ей песня, и улыбалась. И если бы Джай мог видеть сейчас ее улыбку, он поразился бы тому, как она прекрасна.

Но вместо прелестного женского лица, к которому была устремлена вся его душа, Джай видел перед собой Виру, настойчиво предлагавшего ему плоскую фляжку:

— Выпей, это всегда помогает решать все проблемы.

— Если хочешь, выпей сам, — отмахнулся Джай, с неохотой отрываясь от губной гармоники.

— Брахманское воспитание, благородные привычки, — пробурчал Виру, отвинчивая пробку.

Он уже поднял руку, собираясь отпрокинуть в рот содержимое фляжки, но тут на крыльцо вышел Рамлал с двумя стаканами воды. Рука Виру застыла на полдороге, так и не донеся, куда надо, целебный бальзам, способный, по его утверждению, врачевать любые раны.

— Нет уж, Джай, ты должен бы знать, что я бросил, — громко произнес Виру, вложив в свои слова все отвращение, которое испытывало его возрожденное внутреннее «я» к грязному пороку пьянства.

Грозно посмотрев на вместилище адского зелья, Виру тем не менее не подверг его жестокой расправе, а довольно бережно спрятал в карман куртки, аккуратно застегнув пуговицу.

Рамлал поставил на ступеньки стаканы с водой и удалился.

— Чуть не попался, — перевел дыхание Виру, глядя ему вслед. — Повезло.

Он не был бы так уж уверен в этом, если бы Рамлал вздумал обернуться на мгновение и стало бы заметно, как он усмехается в седые усы.

Глава тридцать первая

— Дедушка, ты опять не пил лекарства, которое прописал врач! Дедушка, перестань притворяться — вся деревня знает, что до одиннадцати ты все слышишь и никогда не спишь!

Басанти потрясла деда за плечо, но тот продолжал упорствовать в своем притворстве.

Нет, сегодня они точно выведут ее из себя! Все утро она ругалась с Рави, а теперь вот еще и дедушка, который совсем впал в детство и все время пытается пропустить прием таблеток.

— Если ты сейчас же не примешь лекарство, я иду на почту и звоню оттуда в Мансур. Там в больнице есть замечательный хирург — вылитый наш мясник — с большущим ножом. Он тебя отлично вылечит: вскроет тебе живот, и тогда уж мы все посмотрим, что там у тебя с печенью, — заявила Басанти, грозно глядя на старика.

Тот нехотя открыл один глаз, потом второй, а потом уж и рот, куда Басанти ловко забросила порцию таблеток и влила воду из стакана.

Дед проглотил, сморщился и — раз уж он все равно проснулся — решил немного поучить внучку жить. Не пропадать же драгоценному времени бодрствования.

— С чего это ты взяла, что от этих лекарств моей старой печени станет легче? Э, Басанти, и чем тебе нехорош наш лекарь? Почтенный человек и лечит, как учит аюрведа, а не этими таблетками, которые придумали умники из Дели, — завел он свою обычную песню.

— Да, но почтенный человек за мешок муки прописывает одно средство, а за два мешка — совсем другое. Что ты об этом скажешь? — ехидно спросила внучка, хорошо знакомая с привычками старинного дедовского знакомого — деревенского врачевателя.

Но дед не обратил на ее замечание никакого внимания и тянул свое:

— А что о тебе говорят в деревне! Конечно, грехи грешников — во рту тех, кто их обсуждает, но только благодаря тебе наши кумушки еще не умерли от скуки. Ведь с тобой что ни день, то происшествие. То тебе вздумалось работать извозчицей. Нет, только подумайте, моя внучка — извозчик! Ездит к поезду и отвозит приезжих. Молодая девушка! И почему я не отдал тебя сестре, твоей бабке Сите в Мансур. Может, там бы ты выросла как девушка из хорошей семьи. А что теперь? Все только и говорят о тебе и этом парне из усадьбы Тхакура. А все эти городские штучки, которым ты невесть где выучилась! — Дед так расходился, что даже затряс своей палкой, как бы угрожая Басанти начать ее воспитание.

— То ты собираешься отдать меня в город, чтоб я была хоть как-то похожа на приличную девушку, то говоришь, что из-за города я совсем на нее непохожа, — дернула плечиками Басанти, не выказывая никакого опасения в связи с решительностью дедушкиных намерений.

Ничего нового в этом разговоре для нее не было, и она совсем было решила оставить старика выговариваться в одиночестве, когда он случайно набрел на живо заинтересовавшую ее тему.

— А этот Виру, или как там его зовут. Виру! Что это за имя для уважающего себя человека? Кто он вообще? Ты хоть знаешь что-нибудь о его родне, занятиях, состоянии? Вот наступили времена — человек катается с моей внучкой в ее дурацкой коляске, а я не знаю, к какой касте он принадлежит! А его вчерашняя поездка к Габбару? Он что, служит в полиции? Или он охотник на тигров? Говорят, одного из них ранили. Смотри, Басанти, моя мать всегда говорила: жене вора однажды быть вдовой, — дед угрожающе сдвинул седые брови.

— Какого вора? Какой жене? — взвизгнула Басанти и, решив, что с нее на сегодня достаточно, выскочила из комнаты.

Дедушка, оставшись один, продолжал свои разоблачения, на этот раз касавшиеся брата Басанти Рави, который, к счастью, отсутствовал и потому был не в претензии.