Цветной Дозор

Новый день на острове, новый день безоблачной радости. Поглощая яичницу, Анна косилась на свою доску: самая простая, уже слегка побитая. Когда-то яркий пластик успел выгореть до цвета слишком круто сваренного желтка – чего еще ждать от доски, взятой напрокат. Но Анне она нравилась; за два дня девушка успела привыкнуть к ней, и уже казалось, что ей досталось лучшее из того, что мог предложить отель.

Анна проглотила завтрак почти до неприличия торопливо. Впрочем, стесняться было некого: кафе пустовало, лишь в дальнем углу сидели двое – на вид такие же, как Анна, серферы, спешившие встать на доски, пока солнце не поднялось слишком высоко и пляж не превратился в гигантский гриль. Тут Анне не повезло: второй раз на Слоновом острове – и второй раз в низкий сезон. Надо будет поговорить с шефом: раз уж круглый год гоняет ее в Мумбаи, пусть перенесет отпуск, чтобы она наконец увидела настоящую волну. Впрочем, тут Анна обманывала себя: больших волн она пока опасалась. Для серьезного серфинга ей не хватало ни сил, ни опыта. Она представила себе трубу – настоящую трубу из тех, какие бывают в Австралии и на Гавайях и которые она пока знала только по видео. Слегка поежилась. Так заманчиво… и так пугающе.

* * *

Анна слишком хорошо помнила день, когда впервые решилась выйти на волну одна, без инструктора. Казалось, у нее уже неплохо получается, да и волна выглядела маленькой, безобидной. Простой. Она поняла, что ошиблась, слишком поздно. Доска под ногами вдруг пошла в сторону, и Анна успела подумать о том, какая она большая и тяжелая. Какая твердая. И как больно будет, когда тонны и тонны воды подомнут ее под себя, с одинаковым равнодушием перемалывая пластик и живую плоть. Время раздвоилось, разделилось на сверкающие радужной каймой полосы. Внутренний поток мучительно тянулся, позволяя Анне снова и снова предчувствовать, как жесткое ребро доски обрушится на висок. Внешний – несся с невообразимой скоростью, и в нем Анна ничего, абсолютно ничего не успевала. Каждое движение было тягучим, словно она превратилась в муху, заключенную в янтарную каплю смолы, и тело, потерявшее контроль, неуклонно двигалось вниз и в сторону от доски.

А потом произошло нечто такое, чего Анна так и не смогла себе объяснить. Она выдумывала множество толкований, приплетала подсознание и инстинкт самосохранения, рассказывала себе, что в последний момент все-таки сумела сориентироваться и невероятным напряжением мышц, отчаянным усилием сделать единственно верное движение, которое позволило ей выправиться и вернуть равновесие. Но в самой глубине души она считала случившееся чудом. От этого было неуютно, даже страшновато, и Анна в конце концов почти убедила себя в том, что спаслась сама. Она не любила вспоминать, как внезапно потускнела полоса пляжа, как вода стала стеклянно-серой, а воздух – холодным. Больше всего это походило на полное солнечное затмение. Затмение, наступившее сразу, без предупреждения, словно тень не наползала на солнечный диск, а закрыла его одним яростным рывком. Да, это выглядело как солнечное затмение… а потом волна, презирая законы физики, игнорируя силы тяжести и инерции, вдруг изменила направление и форму, проскользнула под доску, выравнивая, выправляя падающего человека.

Через считаные секунды Анна уже стояла в шипящей полосе пены, прижимая к себе доску, и слушала бешеные удары сердца. Она с каким-то новым, отстраненным любопытством рассматривала мир вокруг себя, замечая детали, до которых ей обычно не было дела. Красно-белая вышка торчит над шапкой джунглей; по-над берегом летят три цапли. Художница из «Сансамая» бредет, сутулясь, по пляжу, вид у нее какой-то виноватый. Ослепительно яркая прозелень воды светится между узорными клочьями пены, оставшейся от разрушенной, потерявшей силу волны… Все было свежо, ярко, выпукло, и Анне на мгновение почудилось, что в случившемся есть смысл; что это – послание, некий толчок к новой, еще неизвестной, но намного более правильной жизни.

Эйфория длилась недолго. Анна тихо рассмеялась, сообразив, сколько адреналина хлынуло в ее кровь за последнюю пару минут. Послание? Несомненно. Она рано отказалась от услуг инструктора – это раз; поездку в Австралию, на серьезную волну, запланированную на следующий год, лучше пока отложить – это два. Вот и все послание. Биохимик, перепутавший адреналиновое опьянение с мистическим откровением… коллеги бы ее засмеяли.

* * *