Цветич

Слегка потускневший из-за пожухлых листьев на деревьях задний двор дома Вуичей был очень чистым, а роскошная беседка, в которой расположились мужчины, больше не скрывалась от посторонних взглядов пышными кустами. Дед захватил с кухни кофе и, пригласив Огнена присесть, сам расположился напротив собеседника. Из кружек поднимался пар от горячего напитка, пока они разглядывали друг друга, не спеша начинать разговор. Богдан по-особенному относился к Цветичу. С одной стороны, он был благодарен Огнену за внука, но с другой всеми фибрами своей души презирал оппонента. Старик искренне винил именно Огнена в отъезде дочери, что привело к расколу семьи, и был совсем недалёк от истины.

– Йован мне сказал, что ты взялся за ум? – начал разговор Богдан, отпивая из кружки горячий напиток, вступая в диалог с нейтральной темы.

– Я сделал много глупостей и жалею об этом, – с каменным лицом ответил Огнен. – Взялся за ум – слишком громко сказано, скорее, пытаюсь исправить свои ошибки.

Старик внимательно следил за выражением лица Цветича. Йована он очень уважал, и как бизнесмена, и как человека, но Огнен всегда ему казался слишком амбициозным, что в конечном счёте и погубило его.

– Ладно, – махнул рукой дед, оставляя эту тему. – Я позвал тебя сюда совсем по другому делу, чтобы лично обговорить один момент.

– Весь во внимании, – сухо ответил Огнен.

– Никола станет преемником моей империи, – твёрдо сказал Богдан, слегка удивив Огнена внезапной темой разговора.

Постороннему человеку может показаться странным сравнение бизнеса по выращиванию и продаже малины с империей, но в реальности это было даже некое преуменьшение размеров дела всей жизни Богдана. Практически 20% всей экспортируемой ягоды из Сербии контролировалось двумя семьями. Богдан Вуич, переняв дело от своего отца, развил торговлю малиной до невиданных для страны масштабов. Поставки велись, как и к ближним соседям, так и в Европу. Филип Малкович, сын его давнего партнёра, давно вступил в должность директора, но сам Богдан уже был слишком стар, чтобы самостоятельно вести дела, а преемников, кроме уехавшей Сары, у него не было.

– Это вряд ли, – со смешком ответил Огнен на заявление старика.

– Почему так категорично? Или ты уже думаешь готовить его на пост своего преемника? – прищурившись, спросил старик с интересом и отодвинул кружку с кофе в сторону.

Огнен задумался на пару секунд. Безусловно, было бы неплохо сделать Николу преемником своего дела, но всего недавно взрослый мужчина усвоил для себя одну очень простую вещь:

– Парень будет футболистом в будущем и никак иначе, – без тени сомнений сказал Цветич. – Не твоим или моим преемником, а именно спортсменом, и пока ты не перебил меня – скажу, – прервался Огнен на мгновение, – заставлять своих близких действовать так, как нужно именно тебе, ни к чему хорошему не приведёт, – с печалью вспомнив ряд своих неудачных решений, покачал головой он.

– Мне не нужны советы от кого-то вроде тебя, как мне вести себя со своей семьей, – резко ответил Богдан на философские мысли оппонента. – Почему ты считаешь, что у меня нет шанса привлечь Николу к бизнесу? По моим данным, он отлично подтянул учёбу и делает большие успехи.

Огнен усмехнулся на беспардонное заявление Вуича:

– А в твоих данных ничего нет о его успехах в футболе? Или ты считаешь, что мои предыдущие слова были просто пылью в глаза, старик? – убрал улыбку с лица мужчина, с раздражением глядя на собеседника.

– Дерзишь, – процедил сквозь зубы Богдан, сузив глаза. – Футбол – это примитивный спорт, и денег в нём не заработать, в том числе и влияния. В этом году Никола заканчивает выпускной класс, и я подумываю поговорить с ним о возможности выбора гимназии с экономическим уклоном, а раз уж ты его отец, то сам должен понимать перспективы, и что лучше для сына.

Цветич даже не разозлился. Его разочарованный взгляд пронзил Богдана, и старик, наблюдая за собеседником, видел в глазах не возмущение или недовольство, как он планировал, а жалость. Жалость, с которой смотрят на несчастного человека.

– Богдан, ты постоянно говоришь, как любишь Николу, – спокойно сказал Огнен, – но ты ведь ни черта не знаешь о нём, да? Не подумай, что я кичусь, ведь и сам был таким до недавнего времени, однако выслушай меня спокойно, не как бизнесмен, не как влиятельный человек, а как дедушка.

Внимать высокопарным речам от человека, которого ты презираешь – было унизительно для Вуича, однако Богдан немного смягчился, откидываясь на спинку скамьи и внимательно смотря в глаза Цветичу. После минуты внутренней борьбы мужчина успокоился и кивнул с призывом продолжать.

– Никола – талантливый спортсмен и всего себя отдаёт тренировкам, постоянно совершенствуясь. Для него футбол не просто спорт или способ поддерживать физическую форму. Футбол – это его страсть, – остановился Огнен, вспоминая, как самоотверженно сын ведёт себя на поле. – Мои слова ничего, возможно, тебе не дадут, но ты должен сам увидеть, как он играет. Увидеть его выражение лица и полные огня глаза, тогда уже и принимай решение.

***