Цвет неба

– И он знал об этом. Тогда Мэтт думал, что мы его лучшие друзья.

Меня вдруг обожгло жуткой болью, как будто мне только что вырвали сердце.

Питер вздохнул.

– Видимо, люди меняются.

– Как так? Я же осталась прежней, и ты тоже.

– А Мэтт – нет. Он связался с дурной компанией.

Я покачала головой:

– Не верю в это. И вовсе он не изменился, и я чувствую, что мы должны помочь ему.

– Ты все время хочешь спасти мир, – сказал Питер. – Но, пойми, не все хотят, чтобы их спасали.

– Нет, это неправда, – вскричала я.

Ну почему Питер всегда такой непробиваемый – прямо кирпичная стена? Почему он не хочет слушать?

– Если бы мы просто дали ему знак, что мы рядом и что хотим помочь. Мэтт ведь умный. И он сможет в конце концов сдать математику и биологию. Нам стоит его подтянуть, – выпалила я на одном дыхании.

Питер подумал, а затем перебросил свой кожаный рюкзак из одной руки в другую.

– Мэтт даже не хочет пытаться, а мы не можем его заставить. Ты же знаешь, какой он упрямый. Его школа никогда не волновала. Собственно, его уже давно не волнует ничего. Думаю, он в любом случае даже до конца этого года не дотянет.

Даг Джонс высадил Мэтта около его дома, и, взвизгнув шинами, пикап двинулся вниз по склону. Мэтт остановился во дворе, докуривая сигарету. На нем были выцветшие голубые джинсы и черная кожаная куртка. Мэтт качнулся, запрокинув голову, чтобы выпустить изо рта клуб дыма.

В руках у него не было ни рюкзака, ни стопки учебников. Интересно, что он собирается делать завтра, когда спросят домашнее задание? Или он опять не собирается приходить?

Мэтт повернулся и стал подниматься по шатким ступеням крыльца. За ним захлопнулась дверь. Где-то дальше по улице залаяла собака.

Я чувствовала, как Питер внимательно разглядывает мое лицо.

– Не хочешь пойти купаться? – спросила я, изо всех сил пытаясь придать голосу легкое звучание.

– Ты что, с ума сошла? Вода леденющая. Она оттаяла-то только месяц назад.

Я надула губы.

– Зато сегодня такая жарища, что можно яйца на перилах жарить. Давай купаться, а? Откроем сезон!

Я схватила его за рукав и потащила по улице.

Мне надо было срочно отвлечься от мысли о Мэтте.

– Зачем я вообще с тобой дружу? – смеясь, спросил Питер.

– Потому что мы соседи.

Питер шел слишком медленно, поэтому я повернулась и опять зашагала задом наперед. Я отпустила рукав Питера и взяла его за руку.

– Мне тебя всю дорогу придется тащить?

Я правда очень сильно хотела купаться. Я хотела почувствовать прикосновение ледяной воды к коже.

– Вероятно.

Я улыбнулась Питеру. Его рука была теплой, и я помню, что поймала себя на мысли – это уже не ладонь мальчишки. За последний год Питер здорово вырос.

На его ладони я нащупала несколько крупных мозолей. Провела по ним большим пальцем и почувствовала, как у меня засосало под ложечкой.

Я тут же опустила взгляд и отпустила руку Питера, а он посмотрел в сторону, где находился его дом. Мне вдруг стало неудобно, я развернулась и зашагала рядом.

Пару мгновений мы оба молчали, а затем Питер ткнул меня локтем, и я отскочила.

– Спорим, я тебя обгоню, – сказал он, и трепет в животе тут же исчез.

– Нет, потому что это я тебя обгоню.

Мы побежали вверх по склону.

Когда мы добежали до ворот моего дома, у меня дыхание перехватило.

– Встретимся через пару минут?

– Ага, здесь же.

Я пошла переодеться.

Через некоторое время мы снова встретились и помчались по улице, а оттуда через лес к озеру.

Мы радостно неслись, смеясь и перепрыгивая через голые корни деревьев, ныряя под низко свисающие ветви. Здесь, в лесу, совершенно другой мир. Казалось, что до озера целая вечность, как будто его и вовсе нет. Вокруг было совсем тихо.

Вскоре мы вышли из тени, падающей от огромных сосен, и оказались на залитом солнцем берегу озера. Я скинула сандалии, а Питер, прыгая на одной ноге, стал пытаться сбросить туфли.

– Поверить не могу, что ты меня на это уговорила, – сказал он. Питер сбросил на песок один башмак, снял второй, а затем стащил и рубашку.

Когда я увидела мышцы его обнаженной спины и плеч, мое сердце забилось сильнее, и я перестала расстегивать платье. Питер действительно сильно повзрослел за эту зиму. И дело тут не только в росте. Он стал мощнее. Теперь Питер уже не был похож на мальчика, которого я раньше знала. Он был каким-то другим.

Спустя мгновение Питер уже помчался в воду, крича:

– Кто последний – тот дурак!

Но я колебалась. Казалось, я не могу даже третью пуговицу на своем платье расстегнуть…

– У-ух! – Питер вынырнул на поверхность и пригладил волосы. Вокруг него кружились серебристые брызги воды. Он рассмеялся и вытер капли с лица, потом вышел из воды, дрожа. Он смотрел на меня пару секунд, а затем улыбка исчезла с его лица.

– Что не так?

Я закашлялась и опустила взгляд.

– У меня волосы за пуговицу зацепились.

– Помочь?

Внезапно я застеснялась. Я не могла даже посмотреть на него. Все, что я могла сделать, – держать голову опущенной, осторожно расстегивая пуговицу за пуговицей.

– Все хорошо. Уже все в порядке.

Но все было совсем не в порядке. Напротив: во мне будто бы что-то изменилось. В последнее время мне вообще мало что казалось нормальным.