Цвет крыльев. Черный.

– Тебя простили и отпустили. Теперь ты больше не нужна небесам. Но вот твой отец... – он замялся, пытаясь подобрать слова.

Казалось, сердце Анжелы пропустило один удар. Отец. Почему он?

– Прости, мне жаль. Они забрали его на месяц раньше срока.

Анжеле показалось, что ее ударили по лицу.

Как они могли так поступить? Забрать отца вместо нее?

Из глаз полились слезы, но она этого даже не заметила. В голове билось лишь то, что это наверняка просто какая-то ошибка и Крис все перепутал. Разве может быть такое, что они действительно забрали его?

– Что значит на месяц раньше? – заговорил, молчавший до этого Дэймон.

Он сжал руку Анжелы, стремясь хоть немного приободрить ее.

– Его имя должно было быть внесено в Книгу Смерти через месяц. Они забрали его раньше, чтобы соблюсти баланс душ, посчитав это хорошим вариантом. И дали Анжеле жизнь, освободив и завершив начатое.

Анжела не могла вымолвить не слова. Она не думала, что после смерти матери ей снова придется испытать эту боль.

Но видимо наверху решили иначе.

Весь ее мир рушился, разлетался на маленькие осколки, и она была не в силах его собрать. Где-то в глубине еще теплилась надежда, что подобного не может быть, что она вернется домой и найдет отца живым и здоровым, но и она угасала с каждой секундой. Крис бы никогда не стал говорить ей подобное, не будучи полностью уверенным в этом.

Словно сквозь вату она услышала голос Дэймона:

– Анжела. Анжела мне очень жаль. Но нам надо идти. Наша драка и падение Криса не осталось незамеченным. Скоро здесь будет полно народу. Пойдем.

Он уже набрался достаточно сил, чтобы подняться самому и теперь пытался растормошить девушку.

Словно во сне она поднялась на ноги, ничего не замечая вокруг.

Она хотела бы обвинить в смерти отца Люцифера, но никто не был в ней виноват, кроме нее самой. Если бы только она не была такой глупой...

А сейчас по всему выходило, что ее жизнь стоила отцу целого месяца.

Конечно, сам он, наверняка согласился бы на подобный обмен без всяких раздумий, но вот Анжела... боль наполняла ее, сковывая, мешая дышать, застывая в груди ледяным комом, который пока ничто не могло растопить.

Выходило, что она сама заставила отца заплатить эту цену, и теперь она никогда не сможет себе этого простить.

Один месяц в обмен на жизнь.

Никто бы не смог сказать большая это плата, или маленькая.

Шагая практически на автомате, ничего не видя вокруг, Анжела вдруг с пугающей ясностью осознала, что сейчас приедет домой и найдет там его. И ей надо будет вызвать полицию. И просто пережить все это.

Голова закружилась, а к горлу подступила тошнота, которую она едва смогла сдержать.

Кое-как они дошли до края поляны, где Крис нашел свою рубашку и повязал ее вокруг бедер, прикрывая наготу.

– Как ты это сделал? Как ты стал Падшим, перестав быть Праведностью, и при этом не предал меня? – вдруг спросила Анжела.

Ей захотелось оттянуть момент возвращения хотя бы на минуту.

– Все оказалось до боли просто. Смотрите, – Крис указал им в центр поляны.

Там стоял Самаэль, про которого Анжела уже успела забыть. Пыль все еще клубилась в воздухе, но его это совершенно не заботило. Он был видим, потому что летал наверх вслед за Крисом, и спустился точно в этом месте.

Но это было не самым удивительным.

Самаэль, такой холодный, такой безразличный ко всему, по долгу своей службы.

Самаэль, который столько тысяч лет опирался лишь на расчет, но не на эмоции и уже забывший, что такое чувствовать.

Самаэль, никогда не знавший любви ни к кому, кроме как к своему Создателю.

Сейчас этот Самаэль стоял, полностью поглощенный одним-единственным, простым занятием. Он нюхал сорванный невесть где, цветок тепличной розы.

И на его лице, прежде похожем на ледяную маску, медленно, но неотвратимо расплывалась улыбка.

– Я украл у небес, и вернул ему обратно все его Ангельские чувства. Этого проступка оказалось достаточно, чтобы изгнать меня. Теперь он единственная Смерть, которая будет сострадать.

Конец