Цвет крыльев. Белый (СИ)

После года путешествий они стали жить вместе и, хотя официально уже называли себя парой, но по-прежнему ничего не загадывали наперед. Дарси училась, Аз пытался что-то доказать Отцу, а по вечерам они отрывались на студенческих вечеринках, или смотрели кино, обнявшись и укрывшись пледом.

Год за годом, проповеди Аза становились все более редкими — ему понадобилась работа, чтобы они с Дарси смогли купить дом побольше.

Дарси становилась старше, кожа ее покрывалась морщинами, но сердце так и осталось легким, точно воздушный шарик. Аз старел вместе с ней — пускай его истинный облик и оставался неизменным, но личина, которую он теперь носил почти не снимая, менялась по его воле.

Спустя много-много лет, когда проповеди остались далеко в прошлом, зато Дарси по-прежнему была рядом, к нему снова пришел Создатель.

В этот раз не было яркого света, или голоса в голове. Был только бездомный, которого Азазелл встретил, направляясь в пекарню за любимым тортом Дарси для ее восьмидесятилетия.

Аз бы даже не заметил этого бездомного, если бы тот не окликнул его.

— Ты уже видел ангела смерти? — откашлявшись, проговорил мужчина в старой куртке и это заставило Аза остановиться.

— Ангела смерти? — переспросил он, еще не до конца поняв, кто именно перед ним.

— Ангела смерти рядом с Дарси, — кивнул бездомный. — Ее дни подходят к концу и теперь я снова пришел спросить тебя о твоем решении.

— Отец… — Аз воскликнул это громче необходимого, чем привлек внимание пары прохожих, юросивших в их сторону удивленные взгляды.

Еще бы, если мужчина выглядел лет на двадцать младше седовласого, но весьма бодрого и по-прежнему элегантного Азазелла.

— Я подумал о том, что ты говорил мне, — кивнув, продолжил бездомный. — И решил, что ты прав. Люди недостойны. Им дарована свобода выбора, но они тратят ее на сущие глупости. Их надо уничтожить.

— Уничтожить? — с замиранием сердца переспросил Аз.

Это было все, о чем он мечтал с момента сотворения человечества — доказать Отцу свою правоту. И теперь Создатель наконец принял его доводы, согласился с ними! Вот только…

— Да, — спокойно продолжил бездомный. — Уничтожить. Полностью. Не будет больше ни ада, ни рая, ни земли. Только я и мои первые творения, ангелы, достойные куда больше, чем люди.

— И Дарси? — прикусил губу Аз. — Ее тогда тоже не будет? И Аластэйра с Анжелой?

— Не будет, — мужчина едва заметно улыбнулся. — Никого не будет, если ты скажешь, что до сих пор не отступился от своего мнения.

— Люди в большинстве своем ужасны, — мотнул головой Аз. — Но не все. И пусть я по-прежнему считаю, что ангелы лучше, но я больше не хочу уничтожать смертных. Ради жизни одних достойны спасения многие.

— Пусть так, — кивнул бездомный, улыбнувшись шире. — Хотя забавно, что судьба человечества решилась в грязном переулке.

— Кажется, люди называют это иронией, — Аз несмело улыбнулся в ответ. — А Дарси…

— Ей осталась неделя, потом она умрет тихо и спокойно, в твоих объятиях. И попадет в рай, разумеется. Не может не попасть, ведь всю жизнь с ней был один из лучших ангелов. А ты останешься здесь. Ты сможешь влюбиться еще тысячи раз, но когда устанешь терять близких, достаточно будет просто попросить и твои крылья вернутся. Небеса всегда открыты для тебя, мое упрямое неразумное дитя, — закончив, бездомный растворился в воздухе прежде, чем Аз успел ему что-то ответить.

Хмыкнув, бывший серафим пошел дальше, но на в груди у него стало тепло и спокойно, и уютно. Так бывает, когда долгое-долгое путешествие подходит к концу, и ты знаешь, что уже совсем скоро вернешься домой.

Конец