Цвет

Плоский артефакт выглядел примечательнее и богаче. Но как его использовали инопланетники, Шандар не понимала. Чтобы понять, ей потребовалось бы куча времени, сил и желания. Ничего этого зель не имела. Насущные вопросы колонии занимали всё ее время.

— Смотри — какая вещь! — Слобода любовался инопланетной штуковиной.

— И для чего она? — скептически и привычно спросила Шандар, внимательно разглядывая предмет, который она видела уже не в первый раз.

Богатство отделки не производило на зель никакого впечатления. Она не очень хорошо разбиралась в драгоценных камнях, чтобы делать вывод о рыночной стоимости артефакта. К тому же ценность предмета вполне может повыситься, если понять, для чего он служит. Но пока ни Слобода, ни она не смогли придумать — как применить эту вещь.

Выглядел артефакт просто: два плоских прямоугольных куска серебристо-мерцающего металла, украшенных разноцветными каменными вставками и соединенных вместе скрытыми петлями. Можно было раскрыть их, как книгу. Внутри на гладкой поверхности металла находились мозаичные рисунки и гребенчатые выступы, прикрепленные к выступающим краям обоих полотен. Внутри лежали два небольших разноцветных кубика с точками на гранях.

Слобода долго объяснял Шандар, что из чего сделано в штуковине, но зель пропускала мимо ушей человеческие названия драгоценных камней и минералов. Ей претило это любование директора на странный предмет. Нужно неотложные вопросы решать, а он развлекается. Да еще всякие дурацкие идеи высказывает.

— Надо обязательно найти применение всему этому! — Слобода открыл сейф и начал аккуратно складывать все свои богатства.

Шандар устало махнула рукой:

— Ищите. Мне не до того.

— Как это не до того? Ты чем занимаешься? Ты мои приказы выполняешь!

Зель качнула головой. Лучше не спорить со Слободой и держать свое мнение при себе. Но директор требовал ответа. Так что отвечать пришлось.

— Я занимаюсь выживаемостью колонии. А эти инопланетные цацки в гробу видала. Они никак не помогут поднять уровень производства продовольствия и энергообеспечения промышленных объектов.

Слобода обиделся. Как же так? Его любимые артефакты кто-то хает почем зря! Да как она смеет! Распустилась!

— Эти «цацки», как ты сказала, бешеных денег на рынке стоят. Кроме того, говорят о престиже колонии. Это всё по-ли-ти-ка! Как ты не понимаешь?

Шандар демонстративно сплюнула.

— Ты это людям скажи, которые через неделю голодать будут.

— Чтобы много есть, надо много работать, — нравоучительно сказал Иван.

— Чтобы просто есть, нужна пища, — отпарировала Шандар.

— Разве у нас с этим напряженка? Продукция выдается согласно плановым показателям.

— Какая продукция — ты в курсе? По массовой доле — конечно. А по минеральному составу она не удовлетворяет потребностям человеческого организма. Люди вынуждены есть больше, чтобы набрать необходимое количество питательных веществ. Я предупреждала, что нужны фермы. Кто-нибудь сделал что-либо в этом направлении?

— Пустое! — отмахнулся Слобода.

— Я согласна, что без семян ничего не вырастишь, а в колонии нет запаса. Так что мешает выйти на связь и заказать элитные сорта из семенного фонда Земли?

Слобода сделал вид, что не заметил вопроса Шандар, словно проблем со связью в колонии не существовало.

— Ничего. Вот пустим завод на Ильяллэ, да поставим людей в три смены, сразу будет что есть.

— На автоматизацию надеешься? Без технологов нормально ничего не будет работать.

— У нас люди двужильные! Еще и не такое выдержат! — энтузиазм Слободы бил через край.

— Ради чего? Ради удовлетворения твоих чрезмерных амбиций? — Шандар вдруг перестала сдерживаться и начала высказывать в лицо директору всё, что она о нем думает, провоцируя его на конфликт.

— Амбиции у меня в полном порядке, можешь поверить. А люди будут работать ровно столько, сколько я скажу, потому что того требуют обстоятельства.

— Увеличение нагрузок возможно только в добровольном порядке, — зель начинала сердиться уже по-настоящему. Неужели, Слобода не понимает простейших вещей?

— Почему добровольность? Какая добровольность? Как скажу — так и будет.

— Нет.

Шандар жестко посмотрела в лицо Слободе, и тот стушевался под этим взглядом.

— Знаешь, Иван, ты ведешь себя как оголтелый школьник, дорвавшийся до взрослых забав и не знающий ни в чем меры.

— Ты тут на птичьих правах, — неожиданно заявил Слобода, — так что не выступай.

— Мне плевать на тебя. Плевать на твои делишки. Но людей не тронь.

— Ого-го, как мы заговорили! — директор обрадовался. — А теперь ты посидишь в изоляции за неподчинение приказам и сопротивление должностному лицу!

— Ты, что ли, сажать меня будешь? — презрительно спросила Шандар.

— Почему я?! Вовсе не я! Для этого у меня специалисты есть.

Хлопок в ладоши, и в помещение вошли четверо. Весь их боевой пыл тут же увял, едва они увидели Шандар. Зель это позабавило. Но еще забавнее было то, что Слобода этого не почувствовал.

— Взять ее! — приказал он.

Бойцы помялись и неохотно окружили Шандар. Она очень хорошо видела, что нападать никто не собирается — жизнь была дорога всем.

— Ну!! — подбодрил Слобода своих людей.