Имея превосходство в скорости в четыре-пять узлов, они быстро уходили вперед, без заметных последствий преодолев узость. Правый берег, «выметенный» пушками крейсеров, вообще не подавал признаков жизни, а с косы, засыпаемой снарядами скорострелок, стреляли заметно реже и большей частью с недолетами.
С «Богатыря» и «Светланы», огибавших западную оконечность Токушимы, из всех стволов, что могли бить вправо, додавливали пушки на холме. Их уже изрядно обглоданные брустверы из красного кирпича и камней в двух группах по три позиции с совсем небольшим промежутком между ними, словно кокошник перекинутые через вершину возвышенности, были отлично видны менее чем в полумиле справа по борту, даже без биноклей.
Вдруг, совершенно неожиданно, перед носом головного «Богатыря», державшегося дальше от берега, чем Андржиевский, встали шесть всплесков от снарядов, явно адресованных уходящим вперед миноносцам, но прошедших чуть выше них и легших перелетом. Кто стрелял, видно не было из-за склона холма. Хотя еще никто не пострадал, ситуация снова оказалась критической.
Добротворский приказал немедленно разворачиваться и дать сигнал на эскадру, что пролив стерегут японские крейсера. Но капитан первого ранга Стемман резонно заметил, что, начав разворот в проливе, как раз на косу, под их пушки и вылезем, а так, бог даст, проскочим за дымом, а уж потом, оглядевшись, и доложим, кто там палит и откуда.
Тем временем сигнальщики сообщили, что из-за холма показалась еще одна батарея, явно засадная. Ее сектор стрельбы ограничивался горушкой, чью вершину до сих пор тщательно перепахивали пушки бронепалубников. Но зато она ее надежно закрывала, и шесть исправных стволов калибром не менее пяти дюймов встретили рвущихся в залив русских. Будь миноносцы одни, тут бы они и остались. Даже крейсерам мало не показалось бы, не изведи японцы первый свой залп, считай, впустую. Дистанция-то плевая. С такой ни скосы, ни гласисы не спасут.
Батарея выглядела монументально. Ее правый фланг возвышался на каменном основании, воздвигнутом на прибрежной отмели. В толстенных серых брустверах явно просматривались широкие амбразуры. На позициях копошились люди, что-то горело, но пушки смотрели теперь прямо в борт крейсерам. Долго ждать залпа не пришлось. Он плотно лег под бортом «Светланы». С «Богатыря» сквозь всплески видели, как откуда-то из-под мостика выбросило огонь и дым, корму заволокло облаками разрывов.
На это ответили сразу, покрыв брустверы серыми брызгами разлетающейся от попаданий каменной крошки и клубами дыма сработавшей начинки фугасов. Однако форт оказался отнюдь не хрупким, и первые залпы, даже в упор, перенес легко. Пока державшие полный ход крейсера огибали его позицию, вгоняя залпы в казавшийся монолитом камень, японцы ответили еще дважды. При этом сквозь пыль и дым неизменно сверкали шесть вспышек дульного пламени.
Правда, своих целей канониры уже явно не видели, лишь снова зацепив одним снарядом корму «Светланы». Все остальное легло позади, хотя и совсем рядом. На этом испытания закончились, поскольку, как оказалось, отряд вышел из секторов обстрела этой батареи. Повезло, что держались не середины пролива, а прижимались к его восточному берегу. Иначе всего тремя японскими залпами точно не отделались бы. Да и сами так кучно бить бы не могли.
В 05:15 позади прорвавшихся миноносцев и крейсеров, начавших склоняться вправо, чтобы гарантированно выйти из зоны досягаемости засадных пушек, виднелись четыре корабля отряда Йессена. Они двигались на запад, уже развернувшись на второй галс и начав обстреливать батареи в середине и на востоке Токушимы с прямой наводки, и находились менее чем в полумиле к югу от острова. Примерно на милю южнее и немного позади них почти закончили разворот через правый борт в том же направлении новые броненосцы, стрелявшие носовыми залпами по батареям района Юра и на правый борт из всего остального по Токушиме. Они уже нащупывали пушечную батарею, подпалившую «Богатыря». А еще южнее шли на восток к Вакаяме старые эскадренные броненосцы Небогатова. Они били по кормовым секторам и в нос по левому борту. Восточный берег Авадзи, плотно закрытый клубами дыма от сгоревшей взрывчатки и поднятой разрывами пыли, постоянно вздрагивал и озарялся изнутри вспышками новых разрывов русских фугасов и шрапнелей и уже нечастого ответного огня.
В этот момент сначала шедшим впереди истребителям, а потом и начавшим отставать от них крейсерам, открылась небольшая бухта на северной стороне Токушимы. В ней дымили трубами несколько малых паровых судов, немедленно давших ход, при появлении наших кораблей. Разглядеть, что это за суда и сколько их, не удавалось. Бухту закрывало дымно-пылевым шлейфом. Никаких агрессивных намерений по отношению к крейсерам они не выказывали и начали движение на запад, как будто на другую сторону пролива, пытаясь, видимо, скрыться под восточным берегом Авадзи. Быстро потеряв их из вида, про них сразу забыли в горячке боя с фортами.