Цунами 2010-х годов

Благодаря чему СССР смог стать одной из ведущих стран в индустриальном XX веке? Благодаря тому, что создал уникальную, лучшую в мире на тот момент советскую среднюю школу, давшую нужное образование десяткам миллионов детей. Без нее они бы остались неконкурентоспособной, неквалифицированной, темной массой. Сегодня советская школа разрушена. Просто воскрешать ее нельзя: мир ушел вперед. Значит, необходимо, опираясь на лучшие традиции советской школы, создавать российскую школу для победы в новых реалиях XXI столетия. Сложную и высокотехнологичную. А вместо этого – отсутствие целеполагания, парадное «разрезание ленточек» и награждение якобы лучших педагогов, которые на 90 процентов отбираются местными чиновниками по разнарядкам. По принципу «он мне понравился».

Здесь у нас должны быть две главные целевые функции. Во-первых, создать лучшую в мире школу. Центр консциентальных, психических и антропологических технологий. И Россия здесь имеет все возможности для глубочайшего прорыва вперед. Особенно на фоне кризиса школы в США и Европе. Да и затраты здесь по сравнению с другими нацпроектами буквально копеечны.

Во-вторых, мы должны поставить чисто количественные показатели вроде числа победителей разных школьных олимпиад и численности студентов, которых мы обучаем. Причем не только граждан РФ, ибо экспорт нашего образования также крайне важен. И как источник зарабатывания денег, и как инструмент международного влияния России.

– Выходит, нацпроекты в их теперешнем виде сводятся только к накачке денег в серьезно разрушенные или устаревшие отрасли.Ипотому страна рискует просто-напросто растранжирить большие средства, ничего не толком не добившись?

– Это реальная опасность. Серьезная государственная работа – вот чего нам не хватает. Действительно, государство действует неумно и примитивно: «Мы даем бабки, а вы давайте прыгайте в высоту на пять метров. Как это не получается? Что, вы говорите, что без шеста не прыгается? Мы же деньги дали!» Работа государства и есть тот самый недостающий шест. Нужна творческая, организующая роль власти.

То же самое можно сказать и об аграрном нацпроекте. Нет системности, цели, новой оргструктуры. Все свелось к выдаче кредитов. Хотя, конечно, кое-что делается. Но вот недавно мне в Хабаровске пришлось беседовать с австралийским бизнесменом, поставившим на наш Дальний Восток племенной скот. Ему как раз заплатили деньгами «из нацпроекта». Само по себе дело хорошее, ибо в 90-е годы в России племенной скот пустили под нож. Однако австралиец сказал: «Я не понимаю, что вы дальше будете делать с купленным скотом. Где ваши внятные планы развития? Что в России будут делать с моим племенным стадом, как его будут расширять и воспроизводить? Где вообще продуманная система производства мяса, которую может создать лишь государство? Это потом частный бизнес будет ей следовать. У меня вообще сложилось впечатление, что российская сторона предпочла бы, чтобы я поставлял чего-нибудь попроще, готовое, вроде куриных окорочков. Там, где ваш чиновник может что-то себе урвать…»

Знаете, как стыдно было это слышать? Частный бизнесмен абсолютно точно указал наши слабые места.

В сельском хозяйстве, в отличие от образования, мы отстали от Запада на полвека. У нас недопустимо низка интенсивность ведения хозяйства, урожайность полей и продуктивность скота. Необходимо многократно повышать производительность труда, технологически переоснащать наше село. А вместо этого ассигнования вливаются в старую, неконкурентоспособную систему. Что из этого выйдет. Полный конфуз.

– Да, очень поучительно сравнить в этой сфере РФ с соседней Белоруссией. Там, где работают такие же воспитанные в СССР люди, государство тоже реализует программу развития агросферы. Есть продуманная система строительства агрогородков: центров образования, досуга, бытового обслуживания и удобного жилья. Идет переоснащение животноводства на новые немецкие технологии, когда там, где раньше на ферме работали сорок человек, теперь справляются всего два работника. И вот результат: РФ собирает по 400 килограммов зерновых в год на душу населения, а Белоруссия уверенно движется к уровню Европы: тонне на каждого гражданина.