Цугцванг

– Я о Тасе, – отпуская ручки тренажера, выдохнул я.

– Если не могу достать яблоко с верхней ветки, то почему я не имею права попробовать клубнички, что доступнее?!

Доступнее? Что под ногами? Да почему нет. Вперед и с песней.

Это уже, видимо, не просто спелое яблоко на верхних ветвях, а прямо то самое яблоко раздора.

Собственно, я воткнул наушники, включил альтернативный рок, сделал громче и выжал из себя максимум.

10 мая, воскресенье

Сказать, что я устал от отсутствия машины, это не сказать ничего. Если и есть какая‐то романтика в поездке на общественном транспорте, то она улетучивается уже на следующий день. Погода благоволит, можно отказаться от автобуса и идти пешком, но временами пешие прогулки просто не под силу. Утром жуткие пробки в метро, такое столпотворение людей подобно первомайской демонстрации. В автобусе душно и воняет, окна открыты, а в них вместо кислорода просачиваются пыль и выхлопные газы. В маршрутках тесно и воняет людьми: то табаком, то потом, то перегаром, то всем вместе. Отвратительное путешествие.

Скучаю по своей «хонде». В ней едешь, включаешь музыку, чтобы слегка разгоняла сон, кондиционер, чтобы было свежо и не воняло дорогой. Если стоишь в пробке, то можешь пить горячий чай из термокружки и делать музыку громче. Приятно, удобно и не воняет.

Возможно, часто употребляю слово «воняет», но до этого момента я и подумать не мог, что существует столько отвратительных запахов. Не где-то там, а в общественном транспорте. Даже сменил парфюм, ибо в такие будни перестал слышать свой аромат. Есть он, нет – черт его знает. Может я насквозь пропитался автобусом и от меня за километр фан стоит, что глаза режет. А теперь чувствую себя человеком. Во всех смыслах этого слова.

Неделя ушла у меня на обдумывание идеи купить машину. Хороший вопрос – на что? Я продумал все. Решил поговорить с Джерри. Возможно, слишком эгоистично, но если он мне займет два миллиона, то ничего не изменится, что так ему десятку должен, что так буду должен двенадцать штук. Ну или хотя бы полтора. И я смогу купить «тойоту рав 4». Если подумать, то можно было бы занять у него одну штуку и продать ему все оружие. Он его хотел, а мне уже не пригодится.

В общем я позвонил Джерри и предложил встретиться в баре, где случайно пересеклись восьмого марта. Домой его приводить не мог по одной простой причине – у меня со вторника живет Егор. Честно говоря, я не понял, что у него случилось, и почему его поперли со съемной хаты, но он, заявившись ко мне посреди ночи с чемоданом и пакетами, попросился перекантоваться пару дней, а потом он съедет, найдет новую квартиру. Хвала небесам, что в эту ночь у меня не осталась Тася. Вот был прикол, если бы заглянул Егор, а дверь открыла Тася; или я открыл дверь, а Тася предложила бы ему чая. Короче, пока он живет у меня, круглые сутки смотрит бокс по «Спорт.TV», опустошает холодильник и просит советов по завоеванию сердца Таси.

Днем Джерри уделил мне время. Я обрисовал ему все, что пришло накануне в голову.

– Брат, давай без окольных путей. Я не барышня, мне прелюдия не нужна. Хочешь занять денег? Я не займу. Я дам. Сколько надо? Два? Дам два. И не возражай. На благое дело не жалко. Однако я тебя знаю, ты же мне весь мозг выклюешь, как моя теща. Вечно будешь мне докучать, что хочешь долг вернуть. Верно? Верно. Поэтому предлагаю заработать.

– Ты знаешь, я завязал.

– Знаю, знаю. Но тут дело совершенно в другой области. Никакой мокрухи. Согласен?

– Сначала расскажи.

– Вот это по‐деловому. Смотри. Мой клиент по ошибке подписал кое-какую бумажку с разной кучей других автографов и печатей. На ней значится, что все, что он имеет на сегодняшний день, переходит в лапы других влиятельных человечков. А он владеет всем движимым и недвижимым имуществом, которое только можешь представить. По этой бумажке он беднее бомжа. У того хоть есть свои грязные трусы да фуфайка, а мой клиент голый червь, что ничего из себя не представляет. У него, правда, есть какие-то документы, что подтверждают его собственность, но все это в подметки не годится той бумажке.

– Так у него же есть юристы, что они говорят?

– Да мне начхать, что они говорят. Мне клиент дал работу, я ее выполняю. Есть сведения где и когда эта злополучная бумажка будет лежать в портфельчике одного левого типа, у которого цель передать ее другому человечку, что хочет захапать все у моего клиента. План действий готов, сейчас занимаем позицию выжидания.

– А в чем моя роль?

– Мне нужен водитель и часовой. В твоем лице – это лучший вариант. Тем более ты отличный стрелок. Но! Повторюсь, никакой мокрухи. Мне платят за чистую работу.

– Сколько?

– Все твое.

– Нет, Джерри, это не дело.

– Ладно, пятьдесят на пятьдесят.

И он написал цифру на салфетке, передал мне – два с половиной миллиона.

– Это твоя доля.

– Ого… – я смял салфетку. – И это за одну случайно подписанную бумагу?

– Его состояние описывается в восемь нулей, если не в девять или десять. Так что не вороти нос и соглашайся.

– Мне нужно подумать.