Цугцванг

Я думал о том, какого быть родителем этого ребенка. Какого переживать это каждый день, видеть и знать о проблеме, угрожающей твоему малышу и не иметь возможности помочь. Какого жить, просыпаться и засыпать, стараясь не думать о том, что именно я, родитель, виноват в том, что на свет появился мой малыш, который по моей вине стал таким. Что именно из-за меня, из-за моего здоровья, из-за моих ошибок и грехов он не имеет права на счастливое и беззаботное детство, а уже с младенчества знаком с уколами, капельницами, антибиотиками, операциями, врачами и всем тем, с чем даже не каждый взрослый имел дело. Какое должно быть душевное спокойствие, какая должна быть сила духа, надежда и решительность идти до конца, а не опускать руки, когда у тебя больной ребенок? Которого породил ты. Все из-за тебя. Какого быть родителем?

Я бы не смог. Не знаю. Но скорее всего, не смог. Это тяжелая ноша, под которой бы я сломился. Именно в такие моменты видно, какой человек действительно сильный, а какой – слабый. Кто из толпы сможет пережить все на своем пути и выйти победителем, а какой сдастся на первой же минуте. Я из слабых. Иметь за плечами множество смертных грехов гораздо легче, чем нести на себе хрупкую детскую жизнь, которая зависит от твоей выносливости и не потерпит остановок и перекуров. Ты взял на себя эту ответственность, ты ее и несешь. До победного.

21 марта, суббота

Уже неделю я работаю над новым заказом – Михаил Трельбицкий. Его режим настолько однообразен, что даже мне, ходя за ним следом, стало скучно. Каждое утро он просыпается в шесть часов – включает свет в комнате, – далее через пятнадцать-двадцать минут его силуэт я замечаю в окне на кухне; видимо за это время он успевает умыться, принять душ. В семь тридцать выходит из дома и направляется в сторону метро. И я не люблю людей, которые ездят в метро. Не всех людей, конечно, а только тех, кто является «целью», кого заказали. Это самое отвратительное времяпровождение – езда на метро.

Трельбицкий проезжает три остановки, выходит и пересаживается на двадцать восьмой автобус, который следует в сторону университета. На конечной Трельбицкий выходит и полтора километра идет пешком через парк в сторону главного корпуса. Там он встречается с каким-то парнем, видимо, его другом, и вместе заходят в университет.

Благодаря официальному сайту я узнал расписание занятий. И за всю неделю Трельбицкий ни разу не прогулял ничего. По крайней мере, он не выходил из здания, а это именно то, что мне и было нужно. Сразу после окончания пар Трельбицкий выходит со своим другом через главные двери и идет в кофейню через дорогу. Там они обычно сидят час‐полтора, заказывают чаще всего два капучино, только лишь один раз – в среду – друг Трельбицкого заказал горячий шоколад. После кофейни Трельбицкий идет на остановку и тем же маршрутом возвращается домой. Засыпает обычно ближе к полуночи, но бывало, что после двенадцати его окна отсвечивали слабым голубым светом – экраном монитора.

Сегодня Трельбицкий закончил учебу без пятнадцати три, встретился со своим другом, и вместе, миновав кофейню, направились в сторону общежитий, там они задержались на сорок минут, вышли переодетые в спортивные костюмы. Пошли в сторону леса, что располагался в десяти минутах от общежитий. Два часа они занимались бегом. После чего оба вернулись, переоделись, и через час Трельбицкий уже спешил на остановку на последний автобус.

Мне позвонила Вероника и сообщила, что завтра ее пасынок собирается поехать со своими знакомыми на каток в торговый центр. Тем самым она мне облегчила работу, не пришлось ночевать у них под окнами и не ждать того момента, когда Трельбицкий в свой выходной выйдет из дома. А ведь он может и не выйти. И тогда это будет один день в моей жизни, который я потратил в общем-то в пустую.

Я катался так целую неделю за ним и изрядно вымотался, ибо с каждым днем понимал, насколько однообразны его действия, что он не может и представить насколько легко его вычислить и убрать с игрового поля. Это мне отчасти помогло в распределении собственных сил. Я решил, перенести выполнение заказа на следующий месяц. И сделать это в первую субботу апреля, в парке, пока он утром идет на учебу, или в лесу, пока он бегает.

24 марта, вторник

После весьма неудачной ночи, трех пар я выдохся и уже хотел было ехать домой, но совесть сказала: «Нет! Ты должен отсидеть еще одну, последнюю, пару и тогда только будешь свободным!» И после этого я уж точно поеду в спортзал тягать железо, мне необходима разрядка. Что ж, мне действительно нужно выложиться на этой неделе по максимуму, ибо следующую снова посвящу работе и пока не знаю, смогу ли найти время для учебы. Поэтому я собрал в кулак все свои силы и пошел в университетский буфет попить чай и чего-нибудь перекусить. Из съестного там я ничего не нашел, поэтому просто взял чай и шоколадный батончик.

Пока размышлял о дальнейших планах на жизнь, ко мне незаметно подсела Маша:

– Здравствуй, дорогой.