Цу-Е-Фа!

– Кажется? – уточнила я. – Что значит "кажется"?

Он побледнел, через лицо пробежала тень… нет, не тень, скорее разлом – лицо исказилось от растерянности и страха. Он сбивчиво заговорил о голосах в подвале, о звуке льющейся воды посреди ночи, о царапинах на стенах и прочей дребедени:

– Когда всё это началось, я решил, Инга балуется. Инга – это моя дочь. Но такие штуки не в её привычках. Она вполне адекватный ребёнок…

Мужчина продолжал говорить, а я с грустью размышляла, что день сегодня явно несчастливый: "Такой клиент из рук уплывает… Ах!"

С этого зюзика (редкая категория клиентов: возраст около пятидесяти, состоятельный, душевно-воспалённый, готовый расстаться с деньгами), так вот, с этого зюзика я содрала бы не меньше трёх тысяч. Только за консультацию. Но полтергейсты не моя специальность. Выстрелы, взрывы, шум борьбы, отрезанные головы, кровища – это не для меня.

У меня тихий, мирный бизнес: гадание, заговоры, лечение супружеских измен и болтовня. Много-много болтовни. Ах, если б вы знали, сколько приходится говорить! Увещевать, твердить, внушать.

Женщины (пожилые) приходят ко мне облегчить душу – это естественно. Не идти же им в поликлинику к терапевту? Терапевт старается от них отпихнуться, избавиться, как можно быстрее. А я выслушиваю, даю совет… или слабительное (редко и то и другое) и беру за это деньги.

– Сожалею, но вы обратились не по адресу. Вам нужно в церковь. Батюшка придёт, помашет кадилом и… – я показала, как будет происходить "таинство".

– Понимаете…

Он опустил глаза, заговорил быстро и маловнятно. Сказал, что ему порекомендовали меня, как хорошего специалиста: "Я сам далёк… и даже не соображу… понимаю… почему… не понимаю… хотел бы… помогите…"

– Кто меня порекомендовал? – Я решительно вклинилась в словесный поток.

Он оторопел, на мгновение замолчал, а потом неожиданно сорвался на крик:

– Какая разница? Это важно? – Он словно взбеленился. – Моя жена! Она ходит к вам уже несколько лет! Вернее, ходила! Недавно она умерла!

Вопль оборвался так же резко, как и возник. Мужчина замолчал, будто в лёгких кончился воздух, а с ним вышли и силы. Оттянул галстук, попросил воды.

Когда выпил стакан, успокоился и извинился:

– Простите, ради Бога! Простите, пожалуйста! Я вёл себя непозволительно. В последнее время, я весь на нервах. Когда умерла Мила – это моя жена, – я решил продать дом, быстро с этим не получилось, дело затянулось, пошло кувырком… У Инги теперь переходный возраст, ей вздумалось стать готом… вдруг, ни с того ни с сего… она сделала пирсинг, татуировку, перекрасила волосы в оранжевый цвет.

– Гот? В оранжевый? – уточнила я.

– Ну я не знаю! – взмолился он. – Может быть не гот, а гоблин… как это у подростков называется? У меня на руках осталась тёща. Она старая и больная и глубоко мне несимпатична, но я обещал Миле не отдавать её в пансионат. Ко всему этому прибавились неприятности со сверхъестественными силами…

Передо мной сидел глубоко несчастный мужик. У него было всё: бизнес (я так думаю), дом (который он хотел продать), машина, деньги, дочь и нелюбимая тёща. Не было только счастья… Иными словами, жены.

Всё есть, а жены нет… удивительно. Противоестественно. Странным образом это напоминало историю замужества моей бабки. Мой дед тоже долго мыкался, пока его прибрала к рукам бабушка…

И у меня нет мужа. Пока нет.

– Помогите! Я готов… – он полез в бумажник, достал две пятитысячные купюры. – Это аванс. Можете оставить его себе безо всяких обязательств. – Он сложил ладони перед грудью. – Просто поедемте ко мне… сейчас. Умоляю.

– Так! Уберите это! – строго приказала я. – Для начала давайте познакомимся. Меня зовут Джулия Хан.

Он извинился, вынул визитную карточку: Басов Антон Владимирович, генеральный директор и так далее. Я не ошиблась – бизнес у товарища Басова имелся, и бизнес приличный.

Я готова была согласиться и только одна мелочь не давала сказать "да": я совсем не помнила его жены.

Мила Басова… Басова Мила…

Журналов я не веду, скрытой сьёмкой не балуюсь, а потому свериться или проверить практически невозможно.

Кто ж ты такая, Мила Басова? Маленькая худенькая мышка, что приходит ко мне примерно раз в месяц? Или гордая блондинка, которой я не видела уже полгода? Признавайтесь! Хм…

Приходя к гадалке, люди часто меняют имена, и этот тоже не добавляет определённости.

– Давайте поступим так. – Максимально суровый голос: – Я сделаю всё, что в моих силах, однако результата не гарантирую. – На тон мягче: – В мире тонких материй невозможно что-либо гарантировать. – С уверенностью: – И вас не обманули. Я действительно лучший эзотерик нашего города.

– Сколько это будет стоить? – спросил он без напряжения.

– О цене поговорим позднее.

Мне понравилась его беспечность. Приятно, когда клиент расстаётся с деньгами легко.

***

Город остался позади, замелькали стволы деревьев. Я хотела задать Басову вопрос, но он погрузился в свои бумаги. Кусал кончик карандаша, что-то считал на калькуляторе. Рука механически опустилась в полость, достала оттуда печенье. Я проследила путь и тоже извлекла из недр салона печенюшку. Погрызла.