ЦРУ против СССР

Изменения в налоговую систему при администрации р. Рейгана дают новые льготы богачам и сверхбогачам. Одновременно ИРС бьет тревогу – казна недобирает в год по крайней мере 87 миллиардов долларов налогов. В интервью журналу «Ю. С. Ньюс энд уорлд рипорт» в апреле 1983 года глава ИРС Р. Эггер разбушевался: «мошенничество при уплате налогов растет», «утаиваются громадные суммы». От обложения, по его словам, укрывается ежегодно доходов на 300 миллиардов долларов. Журнал задал ему вопрос: «По каким же причинам все больше людей прибегают к жульничеству?» Ответ Эггера бесподобен, он, нисколько не таясь, указал, на кого опустится в случае необходимости карающий меч ИРС – «есть сотни причин: отношение к обществу, сложность законов, мнения, что другие не платят справедливую долю, протест по поводу, куда идут деньги налогоплательщиков. Некоторые отказываются платить налоги, ибо часть из них идет на ядерное вооружение, на оборонные нужды и т. д.» [354].

Итак, из «сотен причин» умудренный в делах фискального сыска глава ИРС назвал, в сущности, одну – пригрозив вполне реальными санкциями тем, кто осмеливается протестовать против безумной гонки вооружений, развязанной администрацией Р. Рейгана. ИРС, как мы видим, была и остается карательным оружием в первую очередь по политическим мотивам.

4

28 февраля 1973 года. Овальный кабинет Белого дома. Президент Никсон с доверенным советником Дином обсуждают, как погасить разгорающийся скандал вокруг Уотергейта. Они определенно чувствуют себя сиротами: скоро уже год, как скончался 77-летний директор ФБР Э. Гувер. На ленту бесстрастного магнитофона ложатся взволнованные речи:

«Президент: Эдгара Гувера я видел много больше сотни раз. Мы были близкими друзьями.

Дин: А вот печать теперь…

Президент: …(нецензурная брань) Гувер был моим закадычным другом. Он был ближе ко мне, чем к Джонсону, хотя Джонсон использовал его чаще… (нецензурная брань).

Дин: Хотя о покойном директоре и ходили нехорошие слухи, нам было бы куда легче с Уотергейтом, если бы он был жив. Он знал, как управляться с ФБР.

Президент: Да, Гувер умел работать. Он бы дрался. В этом все дело. Он бы многим задал жару… Он бы напугал их до смерти. У него на каждого было заведено досье».

Но Гувера, служившего семи предшествовавшим президентам, больше не было на свете, свои секреты он унес в могилу. Сразу после смерти Гувера около 35 ящиков с его пресловутыми личными досье перевезли из здания ФБР в дом покойного. Там глубокая старуха Хелен Ганди, секретарь Гувера, служившая ему свыше полустолетия, уничтожила, по ее словам, без остатка всю гору документов. Было проведено служебное расследование силами ФБР, Ганди отрезала: «У меня нет оснований лгать». Пусть некоторые досье представляли исторический интерес, «однако у меня были твердые инструкции».

Дин, весь светившийся желанием выпутаться из тяжкого положения, предложил Никсону план, показавшийся обоим необычайно ловким. Продемонстрировать стране, что в США десятилетия процветал политический сыск и, следовательно, взломщики штаб-квартиры демократической партии в 1972 году (Уотергейт) шли по хорошо проторенной дороге. Собеседники припомнили, что политические соперники – демократы – в президентства Кеннеди и Джонсона не брезговали ничем, включая подслушивание телефонных разговоров, чтобы выведать секреты республиканцев. Никсон и Дин радостно успокоили друг друга – те тоже совершили немало деяний типа Уотергейта. Коль скоро досье Гувера исчезли, Дин предложил использовать У. Салливана, чтобы истина воссияла перед всей страной.

Салливан в 1971 году, до того как Гувер выгнал его из ФБР, был его заместителем, третьим по положению человеком в ведомстве, более десяти лет он возглавлял управление разведки ФБР. Теперь Салливан выразил желание поддержать администрацию Никсона своими воспоминаниями о ФБР на службе Белого дома вплоть до времен Франклина Д. Рузвельта. «Ты думаешь, Салливан надежен?» – осведомился президент. Дин: «Его выгнали (из ФБР). Он не озлобился, а спокойно ждет, когда представится возможность вернуться назад. Он не пытается шантажировать имеющимися у него сведениями, чтобы сделать это. Он производит впечатление надежного человека, который хорошо думает об администрации и Вас».

Получив «добро» от президента, 13 марта Дин вновь появился в Овальном кабинете.

«Президент: Ну как? Так и не смог ничего сделать, чтобы по моему плану перейти в наступление?

Дин: Напротив, сэр!

Президент: Опираясь на данные Салливана, уже надавал по заднице некоторым?»

Президент торопился, а нужно было еще подумать, как подать информацию.

«Дин: Давайте сделаем так… во время слушаний, а там все поставлено на карту, скажем – Гувер вовсе не был безупречен, он был совершенный… (нецензурная брань). Уничтожит репутацию Гувера этот самый человек – Билл Салливан. Он также вываляет в грязи…

Президент: Некоторых в ФБР!