Это разделение было продолжительным. Оно повлекло за собой серьезные последствия как в политической, так и в культурной сферах. Благодаря этому языковому родству, в греческом мире, раздираемом внутренними противоречиями, установилось некоторое единство или, по крайней мере, солидарность. Это просматривается в войнах V века, когда Афины и Спарта вовлекали в свои военные кампании ионийские и дорийские города. Это видно и на примере ионийских городов Азии, которые в X–IX веках объединились в союз. Действительно, общность религиозных традиций ионийцев и дорийцев, усиленная близостью языков, способствовала развитию чувства их изначального родства. У ионийцев общество было поделено на четыре филы, каждая из которых носила традиционное название. Общим для всех племен было празднование апатурий. Для дорийцев было характерно разделение общества на три филы и наличие общих культов, в частности культа Аполлона Карнейоса. Конечно, это не исключает существования глубоких различий и внутренней вражды между городами, и даже военных столкновений внутри одной группы. Таким образом, мы совершаем ошибку, придавая различиям между ионийцами и дорийцами исключительную важность в греческой истории. Эти различия слабо проявлялись в этническом плане вследствие глубокого смешения народностей. Однако это не мешало им играть серьезную психологическую роль в противостоянии между Спартой и Афинами, которые находили удобное оправдание своей враждебности в использовании разных диалектов.
Для самой греческой культуры разнообразие диалектов долгое время было основной характерной чертой. Греки глубоко верили, что их внутреннее родство кроется в общности языков: греческий язык был тем, что отличало их от варваров и объединяло перед остальным миром. Разнообразие местных диалектов, безусловно, способствовало развитию партикуляризма. Но в то же время оно было источником языкового богатства, возможности которого умело использовали писатели и поэты и передавали посредством талантливых актеров. Достаточно поздно складываются литературные языки, которые вбирают в себя особенности и звучание различных диалектов и их сочетаний. Самый яркий и самый ранний пример — эпический язык, где сложным, но гармоничным образом сочетаются ионийские и эолийские элементы, подчиняясь требованиям изысканного стихосложения. Этот искусственный язык, используемый только в шестистопной эпической речи, который никогда не являлся разговорным, стал удивительно популярен, его употребление сохранилось до конца античного периода и даже до времен византийских эрудитов. С появлением новых литературных произведений диалекты, на которых они были написаны, становились каноническими для того или иного жанра. Были и смешанные произведения: хоровые песни в аттических трагедиях сочинялись не на аттическом диалекте, как остальная часть произведения, а на дорийском, который был проще прочих и лучше подходил для хоровой лирики. В комедиях Аристофана на диалектах говорили иностранцы, чем достигался потрясающий эффект.
Мы не должны забывать и о том, что древние греки сами дали названия дорический и ионический двум основным архитектурным ордерам. Действительно, можно наблюдать, что начиная с VI века, когда эти ордеры окончательно оформились, в разных регионах греческого мира использовался тот или иной стиль: дорический — в материковой Греции, ионической — на территории Малой Азии, колонизованной греками. Однако различия никогда не были строгими, и скоро некоторые архитекторы начали смешивать эти два стиля для достижения особого эффекта в одних и тех же ансамблях, например афинском акрополе и в ряде подобных памятников, таких как пропилеи Мнесикла. Тут, как и в литературе, различные вкусы и традиции разных представителей греческого народа внесли свой вклад в обогащение культуры, ставшей их общим достоянием.