Цивилизаtion

Дом Тыкто был, наконец, закончен, и у студентов появилось свободное время. Так как после феноменальной победы в игре отношения у Лии с Валу несколько охладились, я решил развить успех и отправил молодое дарование, а также еще четверых команчей в их родное племя. Парням предстояла большая работа по переписи населения и определению, кто чем занимается. Перед вводом денег я должен был представлять, с какой экономикой мне придется иметь дело и четко классифицировать ремесленников, охотников, тружеников государственных картелей и прочих рабочих.

Валу поначалу воспринял новость в штыки, но я, предвидя это, провел беседу с Быком. Он доходчиво разъяснил высылаемому всю ту высокую честь, которую Кава оказывает ему, отправляя к команчам в качестве своего экономического наместника. Авторитет Быка был высочайшим, поэтому Валу вернулся ко мне абсолютно в ином настроении, готовый выполнить все поручения.

Я объяснил, какие таблицы следует заполнить, выдал в качестве охраны двух бойцов из команды Быка и сказал возвращаться лишь когда работа будет полностью выполнена. Переписать несколько сотен человек, указывая их имя, примерный возраст и род занятий, — все это должно надолго занять командированных.

Перед отъездом Валу опять поцапался со своей возлюбленной. Как я понял из объяснений Пхо, которая по моей просьбе немного сдружилась с Лией, Валу настаивал, чтобы Лиа поехала с ним. Возражения переросли в скандал, который, к счастью, не закончился рукоприкладством. Взбешенный Валу быстро собрал рюкзак и отбыл прочь.

В тот же вечер я попросил Лиу зайти и помочь мне с макроэкономикой.

Мы сидели в деревянных креслах, обложенных шкурами. Огонь в печи давал слабый свет, и вся обстановка казалась очень уютной. Пхо заварила чай, который она готовила из каких-то корений, листьев и сушеных ягод. На обычный чай, конечно, этот отвар был непохож, но зимним вечером отлично согревал.

Я хотел понять, как должна функционировать элементарная экономика. Мне нужен был собеседник, задающий вопросы. Пусть простые и наивные, но они дадут возможность посмотреть на проблему с разных углов. Пригласив Лиу поговорить о делах, я дал себе зарок, что не буду предпринимать никаких агрессивных попыток по ее обольщению. С самого начала мне хотелось искренних отношений, без давления и принуждения. В противном случае я бы уже давно сослал Валу на рудники, а Лие приказал жить со мной. Правда, последние месяцы мое желание обладать ею превратилось в какую-то стратегическую игру, причем без видимых результатов. Лиа проявляла уважение, интерес, пиетет, но, похоже, не видела во мне мужчину, с которым можно создать семью. Решив положиться на пушкинское «чем меньше женщину мы любим», я вел себя корректно, вежливо и не навязчиво.

На столе были разложены монеты, жетоны и деревянные чурбачки, обозначавшие людей. Для начала наша экономика состояла всего из трех человек: охотник, плетельщик веревок и гончар. Охотник ежедневно добывал три единицы еды. Одну он съедал сам, вторую менял на веревку, а третью на керамическую посуду. Гончар и плетельщик изготавливали по одной единице товара, так как гончару веревка была не нужна. Плетельщику, напротив, нужна была посуда, но он не знал, что можно предложить за нее гончару. Описанная ситуация вполне соответствовала простому укладу, который мог веками существовать в равновесии.

Но тут в игру вступает государство. То есть я. На столе появился еще один чурбачок, символизирующая нового игрока.

— Мне, как и остальным, нужно что-то кушать, — объяснял я изменения в обществе, — охотник напрягается, ставит побольше силков и добывает четыре еды, причем за последнюю получает от меня монету.

Монета со звонким щелчком перекочевала на другой край стола.

— Ловец отдает эту монету за веревку, а плетельщик тут же возвращает ее обратно, покупая еду. В дальнейшем, охотник получает все больше и больше монет, но денег в системе так и не появляется. — Я задумался. — Как сделать, чтобы деньгами начали пользоваться все?

— А охотник может ловить еще больше зверей, если он по-прежнему покупает только одну веревку? — неожиданно прервала мои размышления Лиа.

— Умница! Ты права. Увеличение производства ведет к увеличению расходных материалов. — Я передвинул жетоны на столе. — То есть, добывая четыре еды вместо трех, охотник в среднем раз в три дня должен докупать еще одну веревку. А значит, у плетельщика остается лишняя монета.

Теперь мы имеем ситуацию, когда у плетельщика появляются монеты, хоть и не так быстро, как у охотника. Наш производитель веревок, наконец, может позволить купить себе керамику.

Я продолжал передвигать монеты между фигурками ремесленников. Гончар почти без труда сделает две кружки, просто раньше на вторую не было спроса. Теперь у него также начинает скапливаться капитал. Распределение денег в системе произошло.

— А зачем гончару и плетельщику много монет? — Лиа продолжала задавать простые, но точные вопросы.