Цицерон

Мы поступим по другому. Нужен я не тому начальнику, который написал письмо. Он заведует кадрами и ни за что не отвечает, но ему хочется казаться персоной. От этого ещё и навар кое какой. Если боятся, значит уважают, а если уважают, то несут или делятся. Не на зарплату же жить?

Поискал в газете нет ли чего об Наркомате автомобильной промышленности. Нет, не пишут. Тогда пойду в библиотеку.

В библиотеку пускают по пропускам, ну дурость. Отправился в бюро пропусков, где потребовали справку с места работы.

Меня из союза писателей уволили, но членский билет не отобрали.

Двинулся к знакомым машинисткам. Заплатил всего ничего и получил бумагу с напечатанным на машинке, а не написанном от руки, текстом: предъявитель сего направляется в библиотеку для решения рабочих вопросов. Если написать для чтения газет, то обязательно прикопаются и то будет не так и эдак плохо.

Дома сварил яйцо вкрутую, чернилами нарисовал на бумаге круглую печать и прокатил яйцо по нарисованной печати. Затем яйцом прошёлся по свой бумажке. Прекрасная получилась печать. Подпись неразборчиво процарапал сам.

Пошёл на поклон к телефонисткам. Дал полтинник, зато звоню не с телефона автомата, которые если и есть, то сплошь не работают: — Союз писателей?

— А можно кадры?

— Уже ушли? Благодарю Вас.

Звонок нужен для того, если бдительное пропускное бюро позвонит в союз писателей, то им не ответят, что меня уволили.

Снова в библиотеку. В пропускном бюро долго изучают бумаги: паспорт и заявление на посещение библиотеки. Наконец выписали пропуск. Позабавил вопрос: на какой срок выписывать пропуск? Я ответил, что на год. По инструкции не положено на год. Можно на три года или на полгода. Ну, хорошо, сказал я. Выписывайте на три года.

С пропуском заявился на проходную. Меня предупредили, что библиотека работает до десяти часов вечера. Ну, я так думаю, что времени хватит.

В читальном зале заказал подшивки нескольких советских газет и иностранные автомобильные журналы. Но, оказывается, что иностранные журналы только по спец. пропускам.

А где выдают спец. пропуска? Спросил я.

В том же бюро пропусков надо сказать, чтобы выписали спец. пропуск. Добрые дамочки добавили, чтобы я не расстраивался, дескать иностранные журналы на иностранных языках и я ничего прочитать не смогу. Вот дуры. Даже если не смогу прочитать, то просто подержать в руках журнал и вспомнить моё время. Это такое счастье!

Я понял, что в НКВД поступит информация о неком господине, интересовавшимся иностранными журналами по автомобилям, но ему не дали. НКВД ответит: молодцы, сумели сохранить военную тайну.

Обойдусь газетами. Вот что мне надо. Нарком автомобильной промышленности товарищ Петров Иван Сидорович. Ну, если не еврей, значит повезло. Почему повезло? Он не будет звонить еврею и спрашивать, почему меня уволили, а просто возьмёт на работу.

Покинув гостеприимные стены библиотеки, отправился к телефонисткам. На этот раз для них запасена шоколадка, купленная в библиотеке. Там, к моему глубочайшему удивлению, есть буфет. А в буфете продают шоколад. По одной плитке в руки. Это страшный дефицит. Вам сильно повезёт, если сумеете купить шоколад. Ну, теперь-то я знаю, где можно раздобыть шоколад.

Девчонки с визгом принялись глотать невиданное лакомство, а я взялся за телефон. Позвонил и спросил к телефону наркома. Мне сказали, что нарком сидит по другому телефону. Я спросил какому. Мне указали номер и подождали пока найду карандаш и запишу. Позвонил снова, спросил Ивана Сидоровича. Мужской голос спросил: а кто его спрашивает? Я сообщил, что Иван Петрович сказал, что наркому нужен хороший переводчик, так это я. Мужской голос попросил подождать.

Спустя несколько минут тот же мужской голос спросил:

— Вы ещё на телефоне?

— Я подтвердил, что ожидаю.

— Можете Вы сейчас явиться в приёмную?

— Конечно, сказал я.

— Я выписываю Вам пропуск?

— Хорошо, снова согласился я.

Продиктовал данные для пропуска и пешком поплёлся в наркомат.

Откуда я знаю Ивана Петровича? Ниоткуда. Я в жизни никогда не знал ни одного Ивана Петровича. Зачем вставил в разговор имя?

Собеседник должен понять мою не слишком большую заинтересованность. Если он почувствует, что мне надо позарез, то начнёт тянуть жилы. А, никому не ведомый Иван Петрович может оказаться важной шишкой, знакомым самого наркома. Собеседник не может знать всех знакомых наркома. Пусть думает, что меня рекомендовал Иван Петрович, которого, если не знаешь, значит не входишь в избранный круг. Собеседник не спросил, кто такой Иван Петрович, то есть сделал вид, что входит в круг избранных.

Спустя час был у проходной наркомата. Перед тем, как войти в пропускное бюро, очистил сапоги от навоза.