Цитадель тамплиеров

— Мы рассудили, что если вы пока не знаете об этом намерении султана, то, безусловно, вскоре узнаете. Мои похвалы вашим шпионам были отнюдь не лицемерны. Но подумали мы, вдруг рыцари Храма Соломонова захотят воспрепятствовать успеху госпитальеров… Прошу простить прямоту моей речи.

— Продолжайте, де Сантор, я вас понимаю.

— Собственно, главное сказано. Мы предлагаем вам разделить успех войны. Пограничные эмираты пришли в движение, идут войска из Аравии. А стадо баранов во главе с львом сильнее, чем стадо львов, предводительствуемое бараном. Одним ударом лишим их вождя и уже потом будет неважно, кто перед нами, львы или бараны.

— Да, — согласился де Ридфор, — Нафаидин не умен, Ширкух стар.

— Но меня смущает один момент. Положим, Саладин явится в госпиталь. Но для чего ему это? Он ведь умен, а это явная глупость.

— Многие молодые сарацины чтут имена Годфруа и Танкреда, вровень с именами своих имамов. Нафаидин поклоняется Ричарду Плантагенету и не скрывает этого. В истории с пленным племянником Саладина я вижу мотивы рыцарственности. Мальчишка кинулся отбивать свою тетку у самого Рено Шатильонского. Все знают об этом, и Саладин не желает бросить его в плену просто так. Он рыцарь!

— Послушать вас, де Сантор, так мы с вами исчадия плебейского ада.

Госпитальер улыбнулся.

— Мирская слава в любом ее варианте трогает меня мало. Я вижу, что, губя этого замечательного курда, принесу благо Кресту. Польза этого несомненна.

— Вы умеете убеждать, — улыбнулся де Ридфор.

Глава xvi. кто с нами

Де Труа проснулся в момент, когда скрипнула дверь его кельи. Если бы старик сразу подошел ближе, он рискнул бы своей угрюмой жизнью. Но он скрипуче сказал:

— Вставайте, сударь, вас приглашает Великий магистр.

Де Труа понял — началось.

По пустякам его бы не вызвали среди ночи. И он был прав.

Этой ночью граф де Ридфор решил уладить свои проблемы. Целый месяц он занимался противной ему мелкой и тайной дипломатией, решив, что если уродливый монах прав хоть в малой степени и двоевластие в ордене существует, то следует проверить некоторых высокопоставленных рыцарей. В руководстве ордена он мог полностью положиться только на маршала, барона де Кижерю. Вполне надежным можно было считать комтура Иерусалимской области графа де Нуар. Врагами же граф де Ридфор полагал де Марейля, комтура Аккры, и приоров нескольких капелл на севере королевства. Важно было выяснить, что творится в душе графа де Жизора, сенешаля ордена, возможно, видящего себя новым Великим магистром, и графа де Фо, прецептора Иерусалимской области. Великому магистру доносили, что эти господа посещают замок Агумон.

Граф де Ридфор вывел из всего этого: ключевой фигурой является сенешаль. Ему около сорока лет, мало кому в этом возрасте удавалось подняться к самым вершинам в ордене. К тому, что ему быть следующим Великим магистром, начали привыкать даже некоторые старики. Пытаться повлиять на будущую карьеру де Жизора было бы бессмысленно, как и организовывать себе посмертную славу.

Высшие чины ордена не встречались друг с другом месяцами. Победа ссорит победителей. У сенешаля, у казначея, как и у Великого магистра, появились свои вооруженные отряды, свои любимые места пребывания. После смерти графа де Торрожа перестал заседать малый капитул. Граф де Ридфор решил устроить охоту. И пригласил участвовать в ней массу людей — до главного кузнеца и начальника знаменосцев. Каждый явился со своими псарями, собаками, оруженосцами.

Граф де Жизор немедленно сообразил, для чего на пороге военных действий затеяно это громоздкое развлечение, и повел себя так, что графу де Ридфору не составило труда с ним уединиться.

Де Ридфор сразу «схватил орла за клюв», заявив, что прекрасно понимает естественное желание сенешаля стать Великим магистром ордена.

— Вы, вероятно, считаете меня грубым, прямолинейным и недальновидным, — произнес де Ридфор. — Я не обижаюсь. Не вижу, почему бы рыцарю не быть прямолинейным. Но сейчас дело не в том. Сейчас я, в обход своих пристрастий, обязан думать о благе нашего ордена.

Далее граф де Ридфор объяснил, в чем видит благо. В единстве, по крайней мере. Ибо тяжелые времена уже на дворе.

— В чем вы видите мой вклад? — спросил понятливый сенешаль.

— От вас требуется согласие стать моим преемником.

— Преемником? — удивился искренне собеседник.

В ордене тамплиеров не было принято наследовать власть. И вовсе не обязательно великий капитул избирал сенешаля очередным магистром. Великим магистром мог стать любой рыцарь, не занимающий на момент выборов должности. Так случилось с самим де Ридфором.

— Да, наследником. В обмен на то, что вы не станете поддерживать желающих противодействовать мне, я сделаю все в этом направлении.