Цитадель песков

Афолле расстегнул ремни, стягивающие переплет, и раскрыл книгу перед Соней. Пергаментные листы, густо исписанные незнакомыми Соне знаками, были для рыжеволосой искательницы приключений все равно что пустыми, однако миниатюра, выполненная с редким искусством, казалась более чем красноречивой. Там была изображена крепость — та самая, что высилась сейчас перед путешественниками. Невозможно было не узнать эти белые стены, эти витые изящные башни с полукруглыми окнами, эти витражные стекла, пестрые мозаики, мощные ворота, окованные медью…

— Аудагосте,— прошептал Афолле, закрывая книгу и бережно стягивая ремешки застежек.— Вот она! Мы у цели.

Соня покачала головой.

— Как же люди не видели ее прежде? Я уверена, что караванные тропы проходят неподалеку. Иначе зачем было бы возводить здесь крепость?

— Возможно, за годы караванные тропы сместились к востоку отсюда,— ответил Афолле.— Не знаю, почему никто не замечает ее. Может быть, она явилась мне, отзываясь на голос моей крови…

— Да, но при чем тут я? Мы с тобой не родня, Афолле,— резонно заявила Соня,— А между тем я вижу ее так же хорошо, как и ты. Нет, разгадка в чем-то ином…

— Подъедем поближе,— предложил Афолле.— Думаю, только там мы все узнаем до конца.

Они направили верблюдов крупной рысью и вскоре уже находились под самыми стенами Аудагосте.

Вблизи крепость поражала своей неприступностью и мощью не меньше, чем издалека — красотой и изяществом внутренних строений, защищенных могучими стенами.

Всадники объехали крепость по периметру — на это у них ушло немало времени, так велика была Аудагосте. Но нигде не обнаружили они ни малейшего признака жизни. Крепость, казалось, была совершенно мертва.

— Этого не может быть! — сказал наконец Афолле.— Чтобы поддерживать ее в таком превосходном состоянии, нужен гарнизон по меньшей мере из двухсот человек-

Соня искоса глянула на него. Несмотря на жизнь простого поселянина, которую Афолле вынужден был вести в Мухабаде, он тем не менее неплохо разбирался в военном деле. Пожалуй, он смог бы даже возглавить небольшое подразделение и успешно командовать им. Что это? Действительно аристократическое происхождение или тщательное изучение старинных рукописей, где трактуются вопросы военного искусства?

— Непонятно,— продолжал Афолле, обращаясь больше к самому себе, чем к своей спутнице.— Как же это получилось… Не могли же все они затаиться, заметив нас?

— Если бы они решили, что мы представляем для них какую-то опасность, они давно сняли бы нас стрелами,— возразила Соня. У нее тоже имелись кое-какие представления о военном искусстве, и почерпнула она их не из старинных рукописей, а из жизни, заплатив за некоторые уроки довольно дорогую цену.

— Что ж,— решился Афолле,— единственный способ все узнать наверняка — попытаться войти в крепость. Он задрал голову и закричал во всю глотку: — Эй, в Аудагосте! Мы пришли с миром! Откройте нам ворота!

Ответом ему было мертвенное безмолвие.

— Проклятие,— прошептала Соня.— Неужто это крепость мертвецов, оживающих лишь по ночам?

— Может быть, нам и впрямь стоит подождать ночи? — спросил Афолле.

Соня поежилась.

— Не хотелось бы мне встречаться с ожившими мертвецами, Афолле. Я предпочитаю иметь дело с живыми. От них все же меньше беспокойства.

Афолле хмыкнул.

— От живых-то как раз все беспокойство и проистекает в этом мире, Соня.

— Зато живых можно сделать мертвыми и больше ни о чем не тревожиться,— парировала Соня.— А ожившего мертвеца поди угомони.

Афолле развел руками в знак своего поражения.

Некоторое время они топтались перед воротами. Потом Афолле поднял руку и решительно постучал в ворота.

* * *

И тут…

Великолепная крепость Аудагосте, поражавшая своей роскошью и неприступностью, покачнулась, словно была подвешена на невидимой нити к небосводу и малейшее прикосновение было способно привести ее в движение. Затем она странно исказиЛась, как потревоженное отражение в прозрачном озере. Спустя мгновение она рассыпалась перед глазами изумленных путников множеством разноцветных осколков, среди которых преобладали белоснежные. Раздался еле слышный хрустальный звон, как будто где-то вдалеке разбили бокал. По пескам пробежала рябь и легкий шепот. Спустя мгновение все было кончено.

От крепости не осталось и следа. У ног Сони и Афолле простирались пески.

Путники не верили собственным глазам. Только что Аудагосте грозила непрошеным гостям — и вот она снова стала прахом…

— Поэтому ее никто и не замечал,—– сказала Соня. Она первой пришла в себя, в то время как Афолле продолжал растерянно озираться по сторонам, словно искал сбежавшую овцу.— Ее больше не существует.

— Но как же…

— Мираж,— пожала плечами Соня.

— Нет,– прошептал Афолле,— это не простой мираж… Это нечто большее.

— Возможно,— согласилась Соня.— Возможно, что и большее. Какой нам от этого прок?

Вместо ответа Афолле опустился на колени и принялся разгребать песок руками. Вскоре он извлек из-под песка камень, носивший явные следы резца ремесленника. Обломки синей и золотой мозаики вдруг блеснули на солнце.