Цитадель Бреслау

Тесное сотрудничество, налаженное в штабе крепости, сыграло для немцев положительную роль. Так, например, в условиях постоянной нехватки боеприпасов надо было ввести практику их разумного рационирования. Каждый день по телефону, который продолжал связывать окруженный Бреслау с остальными частями группы армии «Центр», комендант крепости уточнял сведения о запланированном объеме боеприпасов, которые планировалось доставить ночью в крепость. Исходя из этих сведений составлялся «рацион» для подразделений, которым предстояло выполнять важные задания. Те, кто находились в обороне, имели значительное меньшее снабжение боеприпасами, нежели те, кому предстояло выполнять наступательные операции. После того, как ночью происходила выгрузка боеприпасов, командование Бреслау вносило (либо не вносило) коррективы в предписание о снабжении отдельных частей, которые должны были участвовать в боях наутро. Подобная практика позволяла иметь всегда в своем распоряжении хотя бы незначительный, но достаточный запас боеприпасов, чтобы предотвратить возможное проникновение советских войск на территорию города. Практика «рационирования» боеприпасов оказалась весьма полезной для немцев, в частности, во время боев за аэродром Гандау.

Почти сразу же после 23 февраля 1945 года усиленные танками части Красной Армии начали наступление на позиции полка Ханфа. Целью красноармейцев была деревня Нойкирх, которая играла едва ли не ключевую роль в обороне аэродрома Гандау. Бои за деревню шли с переменным успехом. В какой-то момент могло показаться, что советские танки смогли прорвать линию немецкой обороны. Однако из-за кладбищенской ограды на них обрушился огонь из фаустпатронов. Когда советские танки решили свернуть на соседние деревенские улочки, они попали под обстрел из немецкого противотанкового орудия. В итоге советские части были вынуждены отступить после неудачного рывка на Нойкирх. Теперь части Красной Армии стали концентрироваться у Шёнгратена и Лобрюка. Это была тактическая ошибка, которую советское командование вскоре осознает. В штабе Бреслау вовремя заметили эти перемещения. В итоге почти вся имевшаяся в распоряжении артиллерия была переброшена на данный участок фронта. Не дожидаясь советского наступления, немцы открыли огонь по позициям, на которых собирались красноармейцы. В силу их предельной концентрации почти каждый немецкий выстрел попадал в цель. Потери Красной Армии оказались настолько высокими, что до конца февраля на данном участке не предпринималось никаких наступательных операций.

Впрочем, советские войска, намеренные взять аэродром, атаковали немецкие позиции не с одного направления. Еще до 20 февраля началось подтягивание частей Красной Армии на участок Вайстриц – Немецкая Лисса. Советское командование намеревалось отбить у эсэсовского полка Бессляйна некогда уже занятый Пайскервиц. В ходе ожесточенных боев эсэсовцам удалось отразить все атаки красноармейцев. В данной ситуации немцев выручало хорошее знание местности, чем, конечно же, не могли похвастаться советские солдаты. На третий день боев полк Бессляйна был вынужден несколько отступить. Он отошел на линию Массельвиц – Нойкирх. Но общее положение на южном участке фронта обязало командира полка СС поддерживать постоянную связь со своими «соседями» по северному краю кладбища. Разрыв в линии обороны мог иметь для немцев самые неблагоприятные последствия.

Если говорить о боях, которые вел полк Бессляйна, то необходимо отметить, что в утренние часы 18 февраля он был поддержан несколькими «голиафами». Подразделением, которое успешно использовало против советских войск телеуправляемые танкетки, командовал лейтенант Коне. Оглядываясь назад на несколько дней, можно отметить, что позиции близ Вайстринца эсэсовский полк занял 14 февраля. Пару дней спустя в штаб крепости из полка докладывали о том, что советские саперы успешно справлялись с восстановлением в свое время взорванного путепровода на Рейхс-штрассе. Лейтенант Коне получил персональный приказ от коменданта крепости. Ночью 16 февраля он провел разведку в районе Вайстринца. На следующий день он доложил о ее результатах:

«Иваны не должны спокойно продолжать свои работы. Я предлагаю лично подготовить 17 февраля специальную группу, чтобы рано утром 18 февраля атаковать их позиции».

Предложение показалось генералу фон Альфену весьма заманчивым.