Цирк проклятых

– Я был сегодня в «Цирке», Анита, и видел, с кем ты была. Ты якшалась с вампирами, потом поехала домой. Следовательно, один из них – Мастер.

Я старалась сохранить бесстрастное лицо – слишком бесстрастное, так что было заметно усилие, но не панический страх. Эдуард за мной следил, а я об этом не знала. Он знал всех вампиров, с которыми я сегодня виделась. Список не очень длинный. И он сообразит.

– Постой, – сказала я. – Значит, ты бросил меня драться со змеей и не попытался помочь?

– Я вошел, когда толпа выбежала. Когда я заглянул в палатку, все уже почти кончилось.

Я пила кофе и пыталась сообразить, как улучшить ситуацию. У него контракт на убийство Мастера, и я привела его прямо к нему. Я предала Жан-Клода. Так что, отчего это меня волнует? Эдуард изучают мое лицо, будто хотел его запомнить. Он ждал, что лицо меня выдаст. Я очень старалась быть бесстрастной и непроницаемой. А он улыбался своей улыбкой пожирателя канареек. Очень он был собой доволен. А я собой – нет.

– Ты сегодня видела только четырех вампиров: Жан-Клода, темнокожую экзотку, которая, очевидно, Ясмин, и двух блондинок. Их имена ты знаешь?

Я покачала головой.

Он улыбнулся шире:

– А знала бы – сказала бы?

– Может быть.

– Блондинок можно отставить. Ни одна из них не «Мастер вамп».

Я смотрела на него, заставляя себя сохранять лицо нейтральным, лишенным выражения, бесстрастным, внимательным, пустым. Бесстрастность – не мое любимое выражение лица, но, может, если потренироваться…

– Остаются Жан-Клод и Ясмин. Ясмин в городе новичок, остается Жан-Клод.

– Ты и в самом деле думаешь, что Мастер всего города будет вот так вот выставляться?

Я вложила в эти слова все презрение, которое смогла найти. Я – не лучшая в мире актриса, но, может, могу научиться.

Эдуард уставился на меня.

– Это ведь Жан-Клод?

– Жан-Клод недостаточно силен, чтобы держать город. И ты это знаешь. Ему – сколько там – чуть больше двухсот лет? Недостаточно стар.

Он нахмурился.

– Но это не Ясмин.

– Верно.

– Ты же сегодня с другими вампирами не говорила?

– Может, ты и следил за мной до «Цирк», Эдуард, но ты не слушал у дверей во время моей встречи с Мастером. Не мог. Тебя бы услышали вампы или оборотни.

Он подтвердил это кивком.

– Я видела сегодня Мастера, но его не было среди тех, кто пришел на битву со змеей.

– Мастер бросил своих птенцов рисковать жизнью и не помог?

Его улыбка вернулась.

– Мастер города не обязан присутствовать физически, чтобы дать им свою силу. Ты это знаешь.

– Нет, – ответил он. – Не знаю.

– Верь или не верь, а это правда.

И я помолилась, чтобы он поверил.

Он снова нахмурился.

– Обычно ты не умеешь так хорошо врать.

– Я не вру.

И голос мой звучал спокойно, нормально, правдиво. Добрая честная я.

– Если Мастер действительно не Жан-Клод, то ты знаешь, кто это?

Это была ловушка. Я не могла ответить «да» на оба вопроса, но, черт побери, я уже начала врать, так зачем останавливаться?

– Да, я знаю, кто это.

– Скажи мне.

– Если Мастер узнает, что я с тобой говорила, он меня убьет.

– Вместе мы можем его убить, как убили предыдущего.

И голос его был ужасно рассудительным.

На минуту я задумалась. Задумалась, не сказать ли ему правду. Хмыри из «Человека превыше всего» с Мастером не заведутся, но Эдуард может. Вместе, командой, мы могли бы его убить. И жизнь моя стала бы куда проще. Я покачала головой и вздохнула. Вот, блин!

– Не могу, Эдуард.

– Не хочешь, – сказал он.

Я кивнула:

– Не хочу.

– Если я тебе поверю, Анита, это будет значить, что мне нужно имя Мастера. Это будет значить, что ты – единственный человек, который это имя знает.

Дружелюбная мишура соскользнула с его лица, как тающий лед. Глаза его были пусты и безжалостны, как зимнее небо. За ними не было никого, кто меня услышал бы.

– Тебе не стоит быть единственным человеком, который знает это имя, Анита.

Он был прав. Еще как не стоит, но что я могла сказать?

– Хочешь верь, Эдуард, хочешь не верь.

– Избавь себя от большой боли, Анита. Скажи мне имя.

Он поверил. Черт побери, поверил! Я опустила глаза в чашку, чтобы он не заметил искорки торжества. Когда я подняла глаза, я уже контролировала свое лицо. Мерил Стрип, понимаешь.

– Я не поддаюсь на угрозы, и ты это знаешь.

Он кивнул, допил кофе и поставил кружку на середину стола.

– Все, что будет необходимо для завершения моей работы, я сделаю, Анита.

– Никогда в этом не сомневалась, – сказала я. Он хотел сказать, что добудет от меня информацию под пыткой. В его голосе почти звучало сожаление, но это его не остановит. Одним из главных правил Эдуарда было: «Работа всегда должна быть сделана».

И таким мелочам, как дружба, он портить свои послужной список не позволит.

– Ты спасла мою жизнь, а я твою, – сказал он. – Но сейчас тебе от этого никакой пользы не будет, ты понимаешь?

Я кивнула:

– Понимаю.

– Вот и хорошо. – Он встал, и я встала. Мы посмотрели друг на друга. Он покачал головой. – Сегодня вечером я тебя найду и спрошу снова.

– Я не дам себя запугать, Эдуард.

Наконец-то я слегка взбесилась. Он пришел сюда попросить информации, но теперь он мне угрожал. И я проявила злость – тут уж играть не надо было.