Цирк проклятых

Стивен спал на заднем сиденье моей «новы». Ричард сидел на пассажирском сиденье, полуобернувшись ко мне. Это простоя вежливость – смотришь на того, с кем говоришь. Но это давало ему преимущество – я-то должна была смотреть на дорогу. А он мог глазеть на меня.

– Что вы делаете в свободное время? – спросил Ричард.

Я покачала головой:

– У меня его нет.

– Какие-нибудь хобби?

– Кажется, их у меня тоже нет.

– Есть же у вас какие-то дела, кроме стрельбы по гигантским змеям, – сказал он.

Я улыбнулась и глянула на него. Он наклонился ко мне, насколько допускал ремень безопасности, и улыбался тоже, но что-то было в его глазах или в его позе, что говорило о том, что он серьезен. И ему интересно, что я скажу.

– Я аниматор, – ответила я.

Он со стуком сомкнул ладони, заехав левым локтем по спинке сиденья.

– О’кей, когда вы не поднимаете мертвых, что вы делаете?

– Работаю с полицией по противоестественным преступлениям, в основном убийствам.

– И? – нажимал он.

– И истребляю одичавших вампиров.

– И?

– И больше ничего, – сказала я и посмотрела на него снова. В темноте его глаз не было видно – слишком они были темные, – но я ощущала его пристальный взгляд. Может, это воображение. Ага. Слишком много времени провела с Жан-Клодом. Запах кожаного пальто Ричарда смешивался с запахом его одеколона. Приятным и дорогим. Очень гармонировавшим с запахом кожи.

– Работаю. Тренируюсь. Вижусь с друзьями. – Я пожала плечами. – Что вы делаете, когда не преподаете?

– Ныряю с аквалангом, лазаю по пещерам, наблюдаю птиц, вожусь в саду, занимаюсь астрономией.

Его улыбка виднелась в темноте неясной белизной.

– Наверняка у вас куда больше свободного времени, чем у меня.

– На самом деле у учителя домашних работ всегда больше, чем у его учеников.

– Обидно это слышать.

Он пожал плечами, кожа пальто, чуть потрескивая, прошелестела по его голому телу. Хорошая кожа всегда движется так, будто она живая.

– Телевизор смотрите? – спросил он.

– Телевизор у меня сломался два года назад, и с тех пор я новый не покупала.

– Что-то же вы делаете для развлечения?

Я подумала:

– Собираю игрушечных пингвинов.

И тут же пожалела, что это сказала.

Он усмехнулся:

– Это уже что-то. Истребительница собирает мягкие игрушки. Мне это нравится.

– Рада это слышать.

Мой голос даже мне самой показался сварливым.

– Что-то не так? – спросил он.

– Я плохо умею вести светскую болтовню.

– Вы отлично справляетесь.

На самом деле это было не так, но я не знала, как ему это объяснить. Я не говорю о себе с незнакомыми людьми. Особенно с такими, у которых связи с Жан-Клодом.

– Чего вы от меня хотите?

– Я просто так, время занимаю.

У него по сторонам лица до плеч висели густые волосы. Он был выше, грубее сложен, но абрис был знаком. В темноте он был похож на Филиппа. Филипп был единственным человеком, которого я видела среди монстров.

Обвисший в цепях Филипп. Кровь темно-красным потоком на груди. Она плескала на пол, как дождь. На мокрой кости позвоночника отблескивал свет факелов. Ему разорвали горло.

Я отшатнулась к стене, как от удара. Я не могла дышать. Кто-то все шептал: «Боже мой, Боже мой!», и это была я. Я спустилась по ступеням, прижимаясь спиной к стене. Не в силах оторвать глаз. Отвернуться. Дышать. Закричать.

Отсвет факелов плясал в его глазах, создавая иллюзию движения. В груди родился крик и вырвался из глотки:

– Филипп!!

По спине пробежал холодок. Я сидела в машине вместе с призраком своей виноватой совести. Не моя была вина, что Филипп погиб. Я его никак не убивала, но… но чувство вины не оставляло меня. Кто-то должен был попытаться его спасти, а так как я была последней, кому представлялся такой шанс, это должна была быть я. У вины много лиц.

– Чего вы хотите от меня, Ричард?

– Я? Ничего.

– Ложь – противная штука, Ричард.

– Почему вы думаете, что я лгу?

– Отточенный инстинкт подсказывает, – ответила я.

– Неужели действительно так давно вам не приходилось вести бесед с мужчинами?

Я стала поворачиваться, чтобы взглянуть ему в глаза, и передумала. Действительно давно.

– Последний человек, который со мной флиртовал, был убит. Это вырабатывает у девушек осторожность.

Он на минуту затих.

– Что ж, это честно, но я все равно хочу знать о вас больше.

– Почему?

– А почему нет?

Что ж, на это у меня был ответ.

– Откуда я знаю, что это не Жан-Клод велел вам со мной подружиться?

– Зачем бы ему это надо? – Я пожала плечами. – Ладно, начнем сначала. Притворимся, что мы встретились в клубе здоровья.

– Клубе здоровья? – переспросила я.

– В клубе здоровья, – улыбнулся он. – Я думаю, у вас потрясающий вид в купальнике.

– В тренировочном, – уточнила я.

Он кивнул:

– Вы в тренировочном выглядели очень мило.

– Я люблю, когда у меня вид намного лучше.

– Если я воображаю вас в купальнике, у вас вид великолепный, а в тренировочном – просто симпатичный.

– Что ж, это честно.

– Мы поболтали, и я вас пригласил куда-нибудь съездить.

Тут мне пришлось на него взглянуть:

– Вы меня приглашаете?

– Да.

Я покачала головой и отвернулась к дороге.

– Мне эта мысль не кажется удачной.

– Почему? – спросил он.

– Я вам уже говорила.