Циолковский. Его жизнь, изобретения и научные труды

III. Циолковский первый в мире указал физико-механический принцип, на котором может быть основан управляемый полет в безвоздушной среде, за пределами земной атмосферы, в межпланетном пространстве. На много лет раньше западных ученых он математически разработал общепринятую теперь теорию движения ракеты и в ряде дальнейших систематических исследований предсказал пути развития ракетного летания от аппарата, неподвижно витающего в пространстве, до межпланетного корабля, завоевывающего иные миры. Ему довелось дожить до времени, когда первые шаги зарождающегося на его глазах ракетного летания блестяще оправдали его научное предвидение; весь мир чтит его, как истинного «патриарха звездоплавания».

Об этих трудах Циолковского мы расскажем в дальнейших главах более подробно, после того как сообщим некоторые события и черты из личной его жизни.

I. Черты из жизни Циолковского

Циолковский крайне неохотно сообщает о себе биографические сведения, и потому данные об истории его личной жизни весьма скудны. Когда, двадцать лет назад, я впервые обратился к нему с просьбою о биографических материалах, я получил от него следующий ответ:

«Из своей жизни могу (по некоторым причинам) сообщить только следующее:

Я родился в 1857 г. Пробыл учителем 33 года и теперь им состою. Жизнь и силы поглощались трудом ради куска хлеба, а на высшие стремления оставалось мало времени и еще меньше энергии. Учительский труд мой (в епархиальном училище) оплачивается скудно, но я его все-таки люблю. Жизнь несла мне много горестей, и только радостный мир идей помог мне их перенести. Самое дорогое, что занимало меня всю жизнь, еще не высказано мною в печати.

Простите за эту краткость; моей биографии нигде еще не было».

В 1928 году я повторил свою попытку получить от Циолковского его биографические вехи, — но еще с меньшим успехом. Вот что он мне ответил:

«Хотел было писать для Вас свою автобиографию и начал хорошо, да не вытерпел — бросил. Противно копаться в старом, не потому что оно плохо, а потому что я рвусь вперед к новым работам и достижениям».

^{2. Дом в Калуге, в котором живет К. Э. Циолковский. Вид с улицы (с фотографии 1908 г.).}

И только теперь, при собирании материала для этой книги, посчастливилось мне получить от него краткую автобиографию. Привожу ее далее полностью, с присоединением (в круглых скобках и подстрочных примечаниях) некоторых сведений, почерпнутых мною из других источников.

«Я родился в 1857 г. (5/18 сентября). Отец — свободомыслящей поляк (из Волыни) с тяжелым характером, но очень честный, за что и терпел всю жизнь бедность. Мать — русская[1], с „искрой“, как говорил отец. У отца была наклонность к изобретательству (изобрел и устроил молотилку), к естественным наукам (был преподавателем естествознания, но, кажется, через год его выставили) и философии. В роду матери были искусные мастера.

Семья — огромная. Со всеми умершими мать имела не менее 13 детей. После меня родились две сестры; одна умерла в малолетстве, другая (Мария) — недавно[2]. Больше сестер не было.

Мать умерла вскоре после рождения последней девочки — не старше 40 лет, отец — лет 61. Я родился, когда отцу было 37 лет, матери — 26.

Перебивались с трудом. Половину жизни отец был без места или занимал маленькие должности[3]. Много скитались.

Я родился в селе Ижевском (Спасского уезда, Рязанской губернии). Сначала был очень смышлен и забавен. Меня очень любили и звали „птицей“. Почему — не понимаю, но совпадение странное… На десятом году от скарлатины сильно оглох и отупел. Впоследствии, будучи преподавателем, при общей беседе, — например в учительской комнате, — я слышал звуки, но не разбирал слов… В детстве глухота причиняла мне невыразимые муки, так как я был очень самолюбив. Потом немного привык, но никогда она не переставала меня мучить (хотя я отчетливо сознавал, что оригинальностью своих работ я обязан именно ей).

Начал я развиваться (умственно) с 14–15 лет. 17 лет, по книгам, я уже прошел курс дифференциального и интегрального исчисления и решал задачи по аналитической механике, не имея о ней никакого понятия, — решал, как потом оказалось, верно.

Я — чистейший самоучка.[4] Права учителя приобрел по экзамену (экстерном в 1879 г.). Прослужил без перерыва около 40 лет.[5] В 1920 году вышел по болезни[6] в отставку. Через мои руки прошло примерно 500 учеников и полторы тысячи учениц средней школы. Я прочел не менее 40 тысяч лекций (по глухоте я не любил спрашивать и потому придерживался лекционного метода, хотя и навлекал на себя этим нарекания).

Бывало вызовешь ученика или ученицу 17–18 лет, поставишь рядом с собой у левого уха и так слушаешь ответы. А класс добродушно подсмеивается.

Учащиеся очень любили меня за справедливость, хорошие отметки и неутомимость в объяснениях. Ну, и занимательные опыты я не скупился показывать, так что выходили настоящие „представления“; на эти опыты шла часть моего жалования.