Циклопы. Тетралогия

"Лев Константиныч!! Ты уверен?!" – орал внутри Завьялов.

"Включи мозги! Раиса из той же больницы, где нас меняли-перепутывали! Она каким-то образом узнала, где будет Косолапов вечером! Она – из будущего!!"

Внутренний диалог и поднимание из кресла заняли не более пяти секунд. Лев Константинович наконец-то встал прямо, сделал шаг в сторону кухни, где девчушки якобы пиво пили и сухарики грызли…

На едва обозначенном пороге гостиной, под арочным сводом, показался бледный до зелени Капустин. Глаза стилиста выпучились до невероятности, серо-фиолетовые губы прошептали:

– Борис Михайлович, Лев Константинович… Платон нашелся.

– Он в Рае? – быстро, тихо и без внешней паники уточнил Потапов.

– Угу, – очумело кивнул Иннокентий. – Они там…, я туда… попить…, а они там на интерлингве. Между собой.

Лев Константинович моментально выхватил из-за спины пистолет, и осторожно, как кот на мягких лапах выскочил из гостиной, пролетел по небольшому коридору – приложил ухо к щелке приоткрытой двери!

На кухне тихо, напряженно спорили две женщины на непонятном языке. Один голос явно принадлежал Миранде-Зое, внезапно ее собеседница гортанно вскрикнула, раздался шум, испуганное собачье тявканье!

– Жюли-и-и!!! – заголосил Капустин и превратился в тигра! Оттолкнул от двери подслушивающее генеральское тело, ворвался на кухню!…

Немая сцена.

В углу забилась под стол трясущаяся собачонка, к ней нагибалась Рая…

Да так и застыла. С растопыренными пальцами, согнутой спиной.

– Не смей ее трогать! – завопил стилист. – Не смей дотрагиваться до моей жены, урод!!

Губы медсестрички хищно выгнулись, медленно, не отводя взгляда от завьяловского тела, она распрямилась… Увидела, что позади Иннокентия застыл Потапов с нацеленным на нее пистолетом…

Реакция циклопа Платона была стремительной и неожиданной.

Уйдя из зоны обстрела, спрятавшись за Иннокентием, женщина, подвластная мужчине, схватила, лежащую на столе дамскую сумочку…

Мгновение! И в руке Раисы скальпель.

Мгновение! И острая сталь прижата к горлу Зои!

"Она ее убьет", – как-то через чур спокойно произнес Потапов, и Завьялов понял – так оно и будет. Террорист из будущего пришел исправить настоящее. Для этого достаточно убить кого-то из двоих: Завьялова или вероятную мать его потенциальных близнецов.

Прикрываясь Зоей, Платон-Раиса обхватил ее одной рукой, прижал к себе, прищурился:

– Дайте нам уйти. Если не пропустите – она умрет.

Странно низкий, замогильный голос сочился из привередливо подкрашенных женских губ. Миловидное и мягкое лицо Раисы как будто перекраивалось, обретало жесткие черты… Словно изнутри глубокого пруда, из темного омута на поверхность выплывал мужчина.

– Рай. Ты чо?

Удивленный голос Косолапова прозвучал в кухне неожиданно и странно. Как реплика героя, перепутавшего выходы на сцену, да и спектакли в целом. Его огромное тело отражалось в ночном кухонном окне: растрепанный байкер хлопал глазами, протягивал вперед руку, как бы прося любимую одуматься…

– Заткнись, – уголки губ Рисы брезгливо опустились. – Надоел. Заткнись и спрячься.

– Чего?!?! – Косой пошел вперед…

– Стоять!! – одновременно завопили и генерал, и террорист, и Боря. Продолжил только Завьялов: – Коля стой. Она ее убьет. Потом все объясню.

Борис попятился, наткнулся спиной на объемный косолаповский живот и вжал приятеля в стену:

– Не вмешивайся, Коля. Пускай уходят. Платон, мы вам препятствовать не будем.

– Освободите нам проход!! – заорал Платон из тела Раи. – Все в комнату! Кто дернется – порежу!!

Получалось так, что камикадзе захотел еще пожить. Платон мог бы тут же, не сходя с места перерезать горло Зои Карповой. История была бы уже изменена – бесповоротно.

Но он решил пожить.

И для этого, чтобы уйти, ему понадобился заложник. Драгоценный и неповторимый.

Борис втолкнул Косолапова в гостиную, Иннокентий бросился под стол, схватил жену и быстро, задом наперед и на карачках, убрался по тому же адресу.

Платон-Раиса медленно вышел из кухни. Остановился напротив арочного входа в гостиную, хмыкнул:

– Если кто пойдет за нами – она умрет. Косолапов, где ключи от входной двери?

Косой упрямо засопел, притертый к стенке генеральским телом. Лицо Раисы неузнаваемо исказилось в бешенстве:

– Ну!! Где?! Я повторять не буду!!

– Скажи ей, Коля, – обреченно выдавил Завьялов. – Пускай уходят.

– На тумбе. В прихожей.

Если бы Коляна не прижимали так крепко, он – Завьялов это чувствовал – набросился бы на Раису разъяренным вепрем, со словами "сдохни, гадина, и будь что будет!!". По генеральской спине колотилось неистовое байкерское сердце! Грудь разрывалась от желания допрыгнуть до предательницы и разорвать ее на части голыми руками!

– Спокойно, Коля, – произнес Завьялов, наблюдая, как медленно, не отводя глаз от трех застывших мужиков, женщины пятилась вглубь полутемного коридора к входной двери.

В глазах Миранды стоял смертельный ужас. На запредельной глубине зрачков тлела истерическая искорка Зоиного страха.

Завянь на секунду смежил веки, как будто говоря – держись, любимая, я тебя выручу. Я не прощаюсь, обещаю…